Вряд ли найдётся в русской истории ХХ века более заскорузлый и более лживый миф, чем миф о «кровавом « воскресении». Для того, чтобы снять с этого исторического события нагромождения грязной и преднамеренной лжи, необходимо зафиксировать несколько основных моментов, связанных с датой «9 января 1905 года»:
1. Это не было стихийным событием. Это была акция, которая готовилась много лет, под финансирование которой были выделены значительные средства и к проведению которой были привлечены значительные силы.
Подробнее об этом: http://cont.ws/post/176665
2. Сам термин «кровавое воскресенье» был вброшен в печать в тот же день. Этот термин, кстати, изобрел английский журналист того времени, по фамилии Диллон, работавший в полусоциалистической газете (не знаю, кто как а я сильно сомневаюсь в спонтанности такого термина, да ещё у англичанина).
3. Необходимо расставить несколько важных, на мой взгляд, акцентов в отношении событий, непосредственно предшествовавших трагедии 9 января:
1) Шла русско-японская война, промышленность уже была настроены на выпуск военной продукции. И вот именно в этот момент, именно на оборонных предприятиях , Петербурга начинаются забастовки, спровоцированные ложной информацией о якобы имевших место массовых увольнениях рабочих Путиловского завода.
Завод выполняет важный оборонный заказ. Это специальный железнодорожный транспортер для транспортировки подводных лодок на Дальний Восток. Русские субмарины могут изменить неудачный ход морской войны в нашу пользу, но для этого их надо перевести на Дальний Восток через всю страну. Без заказанного Путиловскому заводу транспортера этого не сделать.
После этого, используя «Собрание фабрично-заводских рабочих», эсеры организуют волну забастовок. Забастовки организуются по плану, разработанному Троцким, еще находившимся в это время за границей.
Используется принцип цепной передачи: рабочие с одного забастовавшего завода врываются на другой и агитируют за забастовку; к тем, кто отказывается бастовать, применяются угрозы и физический террор.
«На некоторых заводах сегодня утром рабочие хотели приступить к работам, но к ним пришли с соседних заводов и убедили прекратить работы. После чего и началась забастовка» (министр юстиции Н.В. Муравьев ).
В сводках полиции говорилось об активном участии в распространении бунта японских и английских спецслужб.
4 января началась забастовка на Обуховском и Невском заводах . Бастуют 26 тыс. человек. Выпущена листовка Петербургского комитета РСДРП "Ко всем рабочим Путиловского завода": "Нам нужна политическая свобода, нам нужна свобода стачек, союзов и собраний...".
4 и 5 января к ним присоединились рабочие Франко-русского судостроительного завода и Семянниковского завода.
Сам Гапон впоследствии так объяснял начало всеобщей забастовки в Петербурге рабочими именно этих заводов. "Мы решили...распространить стачку на франко-русский судостроительный и Семянниковский заводы, на которых насчитывалось 14 тыс. рабочих. Я избрал именно эти заводы, потому что знал, что как раз в это время они выполняли весьма серьезные заказы для нужд войны".
Таким образом, под заведомо надуманным предлогом, именно на оборонных предприятиях, с применением методов угроз и запугивания была организована массовая забастовка, явившаяся предшественницей 9 января.
2) Идея идти с петицией к Царю подана рабочим Гапоном и его окружением 6-7 января.
Но рабочих, которых приглашали идти к Царю за помощью, знакомили с чисто экономическими и, можно сказать, разумными, требованиями.
Восприняв происшедший инцидент со свойственной ему в острых ситуациях сдержанностью, Государь, после запланированного на этот день приема иностранных дипломатических представителей в Зимнем Дворце, в 16 часов того же дня уехал с семьей в Царское Село.
Однако артиллерийский выстрел 6 января, наконец, активизировал действия военно-полицейских властей в Петербурге.
Рассматривая его как возможную попытку покушения на Государя, свидетельствовавшую о существовании в столичном гарнизоне тайной террористической организации, руководство Департамента полиции было склонно рассматривать эти события в качестве результатов деятельности хорошо законспирированной, действующей во всероссийском масштабе революционной организации, приступившей к реализации своего плана по захвату власти в столице.
Вот, в том числе, возможно, и поэтому комендант все же раздал боевые патроны,несмотря на решение начальства.
Власти вплоть до 8 января еще не знали, что за спиной рабочих заготовлена другая петиция, с экстремистскими требованиями. А когда узнали - пришли в ужас.
Отдается приказ арестовать Гапона, но уже поздно, он скрылся. А остановить огромную лавину уже невозможно - революционные провокаторы поработали на славу.
9 января на встречу с Царем готовы выйти сотни тысяч людей. Отменить ее нельзя: газеты не выходили. И вплоть до позднего вечера накануне 9 января сотни агитаторов ходили по рабочим районам, возбуждая людей, приглашая на встречу с Царем, снова и снова заявляя, что этой встрече препятствуют эксплуататоры и чиновники.
Засыпали рабочие с мыслью о завтрашней встрече с Батюшкой-Царем.
Петербургские власти, собравшиеся вечером 8 января на совещание, понимая, что остановить рабочих уже невозможно, приняли решение не допустить их в самый центр города.
Главная задача состояла даже не в том, чтобы защитить Царя (его не было в городе, он находился в Царском Селе), а в том, чтобы предотвратить беспорядки, неизбежную давку и гибель людей в результате стекания огромных масс с четырех сторон на узком пространстве Невского проспекта и Дворцовой площади, среди набережных и каналов. Царские министры помнили трагедию Ходынки
Поэтому в центр стягивались войска, казаки с приказом не пропускать людей, оружие применять при крайней необходимости.
Стремясь предотвратить трагедию, власти выпустили объявление, запрещающее шествие 9 января и предупреждающее об опасности.
При всем, что флаг над Зимним был приспущен и весь город знал, что Царя не было в городе, знали некоторые и о приказе, запрещающем шествие.
ВНИМАНИЕ: НАКАНУНЕ 9 ЯНВАРЯ ВСЯ ПРЕССА ЗАБАСТОВАЛА, ЧТО ЛИШИЛО ВЛАСТИ РАСПРОСТРАНИТЬ ОБЪЯВЛЕНИЕ О ЗАПРЕТЕ ШЕСТВИЯ, ЗАТО СРАЗУ ПОСЛЕ ЭТОГО СОБЫТИЯ МГНОВЕННО ВЫШЛИ ОГРОМНЫМ ТИРАЖОМ, КАК БУДТО ЗАРАНЕЕ ЗАГОТОВЛЕННЫЕ, ОБЛИЧИТЕЛЬНЫЕ СТАТЬИ.
5. Сам характер шествия изначально не был мирным.
Начало массового шествия рабочих Петербурга в той части города, где находился сам священник Г. Гапон.
Шествие от Нарвской заставы возглавлялось самим Гапоном, который постоянно выкрикивал: "Если нам будет отказано, то у нас нет больше Царя".
Сам он в своих воспоминаниях описывал следующим образом: “Я подумал, что хорошо было бы придать всей демонстрации религиозный характер, и немедленно послал нескольких рабочих в ближайшую.церковь за хоругвями и образами, но там отказались дать нам их. Тогда я послал 100 человек взять их силой, и через несколько минут они принесли их.
Затем я приказал принести из нашего отделения царский портрет, чтобы этим подчеркнуть миролюбивый и пристойный характер нашей процессии. Толпа выросла до громадных размеров...
“Прямо идти к Нарвской заставе или окольными путями?” - спросили меня. “Прямо к заставе, мужайтесь, или смерть или свобода,” - крикнул я. В ответ раздалось громовое “ура”.
Процессия двигалась под мощное пение “Спаси, Господи, люди Твоя”, причем, когда доходило до слов “Императору нашему Николаю Александровичу”, то представители социалистических партий неизменно заменяли их словами “спаси Георгия Аполлоновича”, а другие повторяли “смерть или свобода”.
Процессия шла сплошной массой. Впереди меня шли мои два телохранителя... По сторонам толпы бежали дети..., когда процессия двинулась, полиция не только не препятствовала нам, но сама без шапок шла вместе с нами...»
Как явствует из приведенного выше описания, уже с самого начала шествия рабочих под предводительством Г. Гапона православно-монархическая атрибутика в этом шествии сочеталась с весьма активным стремлением представителей революционных партий, участвовавших в нем, направить действия рабочих по пути их жесткого противостояния с представителями власти, даже несмотря на то, что среди рабочих присутствовали женщины и дети
Представители всех партий распределялись между отдельными колоннами рабочих (их должно быть одиннадцать - по числу отделений гапоновской организации).
Эсеровские боевики готовили оружие. Большевики сколачивали отряды, каждый из которых состоял из знаменосца, агитатора и ядра, их защищавшего (т.е. тех же боевиков).
Готовили знамена и транспаранты: «Долой Самодержавие!», «Да здравствует революция!», «К оружию, товарищи!»
Первая встреча рабочих с войсками и полицией произошла в 12 часов дня возле Нарвских ворот.
Толпа рабочих, приблизительно от 2 до 3 тысяч человек, двигались по Петергофскому шоссе к Нарвским триумфальным воротам, неся с собой портреты Царя и Царицы, кресты и хоругви.
Вышедшие навстречу толпе чины полиции уговаривали рабочих не идти в город, предупреждали неоднократно, что в противном случае войска будут стрелять по ним.
Когда все увещевания не привели ни к каким результатам, эскадрон Конно-Гренадерского полка пытался заставить рабочих возвратиться назад.
В этот момент выстрелом из толпы был тяжело ранен поручик Жолткевич, а околоточный надзиратель убит.
Толпа при приближении эскадрона раздалась по сторонам, а затем с ее стороны были произведены 2 выстрела из револьвера, не причинившие никакого вреда никому из людей эскадрона и задевших только гриву лошади. Кроме того, одним из рабочих был нанесен удар крестом взводному унтер-офицеру.
Как видно, первые выстрелы прозвучали не со стороны войск, а со стороны толпы, и первыми жертвами стали не рабочие, а чины полиции и армии.
Отметим так же, как ведет себя один из «верующих» участников демонстрации: крестом бьет унтер-офицера!
Когда эскадрон встретил вооруженное сопротивление и, не будучи в силах остановить движение толпы, возвратился назад, командующий войсками офицер трижды предупреждал об открытии огня и только после того, как эти предупреждения он не оказали воздействия, и толпа продолжала наступать, было сделано более 5 залпов, после чего толпа повернула назад и быстро рассеялась, оставив более сорока человек убитыми и ранеными.
Последним немедленно была оказана помощь, и они все, за исключением легко раненых, взятых толпой, размещены в больницах Александровской, Алафузовской и Обуховской».
Примерно так же развивались события и в других местах - на Выборгской стороне, на Васильевском острове, на Шлиссельбургском тракте.
Появились красные знамена, лозунги "Долой Самодержавие!", "Да здравствует революция!" (это военное-то время!!!)
Не правда ли эта картина разительно отличается от садистского расстрела безоружной толпы, произведенной подневольными солдатами под командой ненавидящих простой народ офицеров?
Еще две мощные колонны рабочих следовали к центру со стороны Выборгской и Петербургской сторон.
Пристав 1-го участка Петербургской части Крылов , выступив вперед, обратился к толпе с увещеваниями прекратить движение и повернуть назад. Толпа остановилась, но продолжала стоять. Тогда роты, сомкнув штыки двинулись на толпу с криками «ура!» Толпа была оттеснена и стала расходится. Никаких жертв среди нее не было.
На Васильевском острове толпа вела себя с самого начала агрессивно и революционно.
Еще до первых выстрелов толпа, возглавляемая большевиком Л.Д. Давыдовым , захватила оружейную мастерскую Шаффа. 200 человек разгромили управление 2-го участка Васильевской полицейской части.
Генерал-майор Самгин докладывал: «Около 1 часа дня толпа на 4-й линии, значительно увеличившись в числе, стала устраивать проволочные заграждения, строить баррикады и выкидывать красные флаги. Роты двинулись вперед. (…) Во время движения рот из дома №35 по 4-й линии, а также из строящегося дома напротив него, бросались кирпичи, камни и были произведены выстрелы.
На Малом проспекте толпа сплотилась и стала стрелять. Тогда одной полуротой 89-го пех. Беломорского полка было произведено 3 залпа. (…)
Во время этих действий был арестован один студент, обращавшийся к солдатам с вызывающей речью, и при нем был найден заряженный револьвер. Во время действий войск на Васильевском острове, войсками было задержано за грабеж и вооруженное сопротивление 163 человека».
Вот против такой «мирной» толпы приходилось действовать войскам на Васильевском острове! 163 вооруженных боевика и грабителя никак не похожи на мирных верноподданных граждан.
Кстати, наибольшее количество жертв с обеих сторон принесли не усмирение демонстрантов в первой половине дня, а перестрелки с погромщиками именно на Васильевским острове, когда боевики пытались удерживать арсеналы и местные оружейные магазины.
Всё это ясно говорит о том, что всякие утверждения о "мирной" демонстрации – ложь.
Толпа, возбужденная подготовленными боевиками, разбивала оружейные магазины, возводила баррикады.
"В Кирпичном переулке, -докладывал впоследствии Царю Лопухин, -толпа напала на двух городовых, один из них был избит. На Морской улице нанесены побои генерал-майору Эльриху, на Гороховой улице нанесены побои одному капитану, был убит пристав."
При этом следует отметить, что такие боевики были во всех рабочих колоннах.
Следует отметить, что войска всюду, где только могли, старались действовать увещеваниями, уговорами, пытаясь предотвратить кровопролитие.
Там где не было революционных подстрекателей, или их было недостаточно для воздействия на толпу, офицерам удавалось избежать крови.
Так, в районе Александро-Невской лавры и Рождественской части никаких жертв и столкновений не было. То же самое и в Московской части.
Ни одна из колонн манифестантов до Дворцовой площади не дошла.
Колоны не пересекли даже Невы (те, кто двигался с Васильевского острова, Петроградской и Выборгской стороны) и Фонтанки (те, кто двигался со стороны Нарвской заставы и Шлиссельбургского тракта).
Самая многочисленная из них, шедшая под руководством Гапона от Путиловского завода была рассеяна у Обводного канала. Для рассеяния колонн оружие применялось также у Шлиссельбургской пожарной части и у Троицкого моста.
На Васильевском острове шел настоящий бой с революционерами, закрепившимися на баррикадах (это уже не "колонны мирного шествия").
Больше нигде по толпе не стреляли. Это исторический, подтвержденный полицейскими сводками, факт.
Небольшие группы хулиганствующих "революционеров" действительно проникли в центр города. На Морской улице ими нанесены побои генерал-майору Эльриху, на Гороховой улице нанесены побои одному капитану и был задержан фельдъегерь, причем его автомобиль был изломан. Проезжавшего на извозчике юнкера Николаевского кавалерийского училища стащили с саней, переломили шашку, которой он защищался, и нанесли ему побои и раны. Но эти "борцы за свободу" разбежались от одного вида появившихся вдалеке казачьих разъездов.
Позднее, уже после событий 9 января, Гапона спросили в узком кругу: "Ну, отче Георгий, теперь мы одни и бояться, что сор из избы вынесут, нечего, да и дело-то прошлое. Вы знаете, как много говорили о событии 9 января и как часто можно было слышать суждение, что, прими Государь депутацию честь-честью, выслушай депутатов ласково, все обошлось бы по-хорошему. Ну, как вы полагаете, о. Георгий, что было бы, если бы Государь вышел к народу?"
Совершенно неожиданно, но искренним тоном, Гапон ответил: "Убили бы в полминут, полсекунд!".
Так что, когда враги власти затем писали, что Государю "стоило выйти к толпе и согласиться хотя бы на одно из её требований" (какое – об 9 учредительном собрании?) и тогда "вся толпа опустилась бы перед ним на колени", - это было самым грубым искажением действительности.
Вот, теперь, когда мы знаем все эти обстоятельства, можно по-другому взглянуть на события самого 9 января 1905 г.
Замысел революционеров был прост: несколько колонн спровоцированных рабочих-демонстрантов, в рядах которых должны были до времени скрываться революционеры-террористы, намеревалось провести к Зимнему дворцу для передачи петиции лично Государю.
Другие колонны должны были быть не допущены до Дворцовой площади, а расстреляны на подходах к центру города, что подогрело бы возмущение собравшихся у дворца. В момент, когда Государь появился бы для умиротворяющего призыва, террорист должен был совершить убийство Императора.
Часть этого дьявольского плана удалось осуществить.
Вечером 9 января Гапон пишет клеветническую подстрекательскую листовку: "9 января 12 часов ночи. Солдатам и офицерам, убивавшим своих невинных братьев, их жен и детей и всем угнетателям народа мое пастырское проклятие; солдатам, которые будут помогать народу добиваться свободы, мое благословение. Их солдатскую клятву изменнику Царю, приказавшему пролить неповинную кровь народную, разрешаю. Священник Георгий Гапон".
Впоследствии в печатном органе эсеров "Революционная Россия" этот лже-священник призывал: "Министров, градоначальников, губернаторов, исправников, городовых, полицейских, стражников, жандармов и шпионов, генералов и офицеров, приказывающих в вас стрелять – убивайте… Все меры, чтобы у вас были вовремя настоящее оружие и динамит – знайте, приняты… На войну идти отказывайтесь… По указанию боевого комитета восставайте… Водопроводы, газопроводы, телефоны, телеграф, освещение, конки, трамваи, железные дороги уничтожайте…".
Дальнейшие уличные столкновения удалось прекратить практически в течение одного дня. 11 января войска были возвращены в казармы, и порядок на улицах города вновь стала контролировать полиция, усиленная казачьими патрулями.
14 января 1905 года с осуждением беспорядков выступил Святейший Синод:
«Вот уже скоро год, как Россия ведет с язычниками кровопролитную войну за свое историческое призвание насадительницы христианского просвещения на Дальнем Востоке … Но вот, новое испытание Божие, горе - горшее первого посетило наше возлюбленное отечество …
Преступные подстрекатели простых рабочих людей, имея в своей среде недостойного священнослужителя, дерзновенно поправшего святые обеты и ныне подлежащего суду Церкви, не устыдились дать в руки обманутым ими рабочим насильственно взятые из часовни честный крест, святые иконы и хоругви, дабы, под охраною чтимых верующими святынь, вернее вести их к беспорядку, а иных и на погибель.
Труженики земли Русской, люди рабочие! Трудитесь по заповеди Господней в поте лица своего, памятуя, что нетрудящийся недостоин и пропитания. Берегитесь ваших ложных советников … они суть пособники или наемники злого врага, ищущего разорения земли Русской»
Император отправил в отставку министров: Святополк-Мирского и Муравьева. Новым генерал-губернатором был назначен генерал Трепов, прекративший мятежи в городе без кровопролития.
Генерал отдал войскам знаменитый приказ: «Патронов не жалеть!», но при этом он сделал все для того, чтобы об этом приказе стало широко известно. Мятежи прекратились.
«Прискорбные события с печальными, но неизбежными последствиями смуты, произошли от того, что вы дали ввести себя в заблуждение и обман изменникам и врагам нашей Родины. Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить» (из выступления Николая II перед депутацией рабочих 19 января 1905 года).
Вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей родины…Стачки и мятежные сборища только возбуждают толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает и неповинные жертвы. Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить.. Но мятежною толпою заявлять мне о своих требованиях - преступно".
Уже 14 января забастовка в Петербурге пошла на убыль. 17 января возобновил работу Путиловский завод.
29 января была создана "Комиссия для выяснения причин недовольства рабочих в Санкт- Петербурге и его пригородах и изыскания мер к устранению таковых в будущем", добившийся со временем полного умиротворения рабочих столицы.
Так завершился первый акт заранее спланированной кровавой анти- анти-русской смуты, названной впоследствии "русской революцией".
Эсеровские боевики готовили еще одно покушение на Царя , которое должно было совершиться на балу. Террористка Татьяна Леонтьева сумела вкрасться в доверие организаторов одного из светских балов и 12 получила предложение заниматься благотворительной продажей цветов. Она и предложила лично совершить цареубийство. Однако бал был отменен.
Из дневника Николая II:
«9-го января. Воскресенье. Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело! …»
Согласно официальной статистике, 9 января было убито 96 человек , включая чинов полиции, ранено - 233. По другим данным, убито было 130 человек, ранено - 311.
Николай Второй из личных средств пожертвовал 50 тыс.рублей в пользу пострадавших 9-го января рабочих, выдал всем семьям погибших крупные денежные компенсации. (Купить хорошую корову тогда можно было за 25 рублей, а семьи получили в среднем по 1500 рублей).
Революционеры воспользовались ситуацией и распространили слух, что на самом деле погибло и ранено около пяти тысяч человек...
Но первоисточником, на который опирались столичные журналисты, была листовка, распространявшаяся в Петербурге уже с 5 часов дня 9 января . Именно в ней сообщилось о "тысячах рабочих, расстрелянных на Дворцовой площади".
Но, позвольте, как же её можно было успеть к этому времени написать, растиражировать, тем более что в воскресенье типографии не работали, разослать по районам и раздать распространителям? Очевидно, что эта провокационная листовка была изготовлена заранее, не позднее 8 января, т.е. когда ни место расстрела, ни количество жертв не было известно авторам.
Согласно результатам исследования, выполненного доктором исторических наук А. Н. Зашихиным в 2008 году, оснований для признания этой цифры достоверной нет.
Подобные завышенные цифры сообщали и другие иностранные агентства. Так, британское агентство «Лаффан» сообщало о 2000 убитых и 5000 раненых, газета «Дейли мейл» - о более 2000 убитых и 5000 раненых, а газета «Стандард» - о 2000-3000 убитых и 7000-8000 раненых.
Впоследствии все эти сведения не подтвердились.
Журнал «Освобождение» сообщал, что некий «организационный комитет Технологического института» опубликовал «тайные полицейский сведения», определявшие число убитых в 1216 человек. Никаких подтверждений этого сообщения не найдено.
Гапон был лишен церковного звания и объявлен отъявленнейшим преступником православной церкви . Он обвинялся духовенством в том, что, (цитирую) "призванный вдохновлять православных словами истины и Евангелия, обязанный отвлекать их от ложных направлений и преступных стремлений, он, с крестом на груди, в одежде
😆Устали от серьезных статей? Поднимите себе настроение 😆 самыми лучшими анекдотами! 😆 , или оцените наш канал на ЯндексДзен
1905 года в Петербурге погибли мирные рабочие, которых к императору вел священник Гапон. С этого дня начался крах царской России 
В этот день произошло одно из знаковых событий в российской истории. Он ослабил, если не похоронил вовсе вековую веру народа в монархию. И это способствовало тому, что уже через двенадцать лет царская Россия прекратила свое существование.
Каждому, кто учился в советской школе, известна тогдашняя трактовка событий 9 января. Агент охранки Георгий Гапон, выполняя приказ своего начальства, вывел народ под солдатские пули. Сегодня национал-патриоты выдвигают совсем другую версию: якобы революционеры втемную использовали Гапона для грандиозной провокации. Что же произошло на самом деле?
На проповеди собирались толпы
« Провокатор» Георгий Гапон родился 5 февраля 1870 года на Украине, в семье священника. После окончания сельской школы поступил в киевскую семинарию, где показал себя человеком незаурядных способностей. Получил назначение в один из лучших киевских приходов - церковь на богатом кладбище. Однако живость характера помешала молодому священнику встать в стройные ряды провинциального духовенства. Он перебрался в столицу империи, где блестяще сдал экзамены в духовную академию. Вскоре ему предложили место священника в расположенной на 22 линии Васильевского острова благотворительной организации – так называемой Миссии синего креста. Вот там-то он и нашел свое настоящее призвание…
Миссия занималась помощью рабочим семьям. Гапон с энтузиазмом взялся за это дело. Он ходил по трущобам, где обитали бедняки и бомжи, и проповедовал. Его проповеди имели бешеный успех. Для того чтобы послушать батюшку, собирались тысячи людей. В совокупности с личным обаянием это обеспечило Гапону вход в высшее общество.
Правда, миссию вскоре пришлось покинуть. Батюшка завел роман с несовершеннолетней особой. Но путь наверх уже был проложен. Священник знакомится с таким колоритным персонажем, как жандармский полковник Сергей Зубатов.
Полицейский социализм
Тот был создателем теории полицейского социализма.
|
Он полагал, что государство должно быть выше классовых конфликтов, выступать в роли арбитра в трудовых спорах между рабочими и предпринимателями. С этой целью он по всей стране создавал рабочие союзы, которые с помощью полиции пытались отстаивать интересы трудящихся.
Однако по-настоящему успешной эта инициатива оказалась лишь в столице, где возникло Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга. Гапон несколько видоизменил идею Зубатова. По мнению священника, рабочие объединения в первую очередь должны заниматься образованием, борьбой за народную трезвость и тому подобное. При этом служитель культа так организовал дело, что единственной связкой между полицией и Собранием был он сам. Хотя агентом охранки Гапон не стал.
Поначалу все шло очень хорошо. Собрание росло, как на дрожжах. В разных районах столицы открывались все новые и новые секции. Тяга к культуре и образованию среди квалифицированных рабочих была достаточно высока. В Союзе учили грамоте, истории, литературе и даже иностранным языкам. Причем лекции читали лучшие профессора.
Но главную роль играл сам Гапон. На его речи шли, как на молитву. Он, можно сказать, стал рабочей легендой: в городе говорили, что вот, мол, нашелся народный заступник. Словом, батюшка получил все, чего желал: с одной стороны, влюбленную в него многотысячную аудиторию, с другой – полицейскую «крышу», которая обеспечивала ему спокойную жизнь.
Попытки революционеров использовать Собрание для своей пропаганды, успеха не имели. Агитаторов выпроваживали. Более того, в 1904 году, после начала русско-японской войны, Союз принял обращение, в котором клеймил позором «революционеров и интеллигентов, раскалывающих нацию в трудный для Отчизны час».
Рабочие все чаще обращались к Гапону с просьбой помочь в решении своих проблем. Сначала это были, говоря современным языком, локальные трудовые конфликты. Кто-то требовал выгнать с завода дающего волю кулакам мастера, кто-то - восстановить на работе уволенного товарища. Гапон решал эти вопросы за счет своего авторитета. Приходил к директору завода и начинал светский разговор, мимоходом упоминая, что у него есть связи в полиции и в высшем свете. Ну а под конец ненавязчиво просил разобраться с «простым дельцем». В России человеку, который парит столь высоко, не принято отказывать в таких мелочах.
Ситуация накаляется…
Заступничество Гапона привлекало в Союз все больше людей. Но ситуация в стране менялась, забастовочное движение стремительно нарастало. Настроения в рабочей среде становились все более радикальными. Чтобы не терять популярность, батюшке приходилось за ними тянуться.
И неудивительно, что его речи становились все более «крутыми», соответствующими настроениям масс. А в полицию доносил: в Собрании - тишь да гладь. Ему верили. Жандармы, наводнив агентурой революционные партии, практически не имели осведомителей среди рабочих.
Отношения между пролетариями и предпринимателями накалялись. 3 декабря 1904 года забастовал один из цехов Путиловского завода. Бастующие требовали восстановления на работе шестерых уволенных товарищей. Конфликт был, в сущности, пустяшный. Но дирекция пошла на принцип. Как всегда, вмешался Гапон. На этот раз слушать его не стали. Деловым людям уже изрядно надоел священник, который постоянно сует нос в их дела.
Но «на принцип» пошли и рабочие. Через два дня встал весь Путиловский. К нему присоединился Обуховский завод. Вскоре бастовала чуть ли не половина предприятий столицы. И речь шла уже не только об уволенных рабочих. Звучали призывы к установлению восьмичасового рабочего дня, который тогда был только в Австралии, к введению Конституции.
Собрание было единственной легальной рабочей организацией, оно и стало центром забастовки. Гапон попал в крайне неприятную ситуацию. Поддержать бастующих – значит, вступить в жесткий конфликт с властями, настроенными очень решительно. Не поддержать – мгновенно и навсегда потерять свой «звездный» статус в пролетарской среде.
И тут Григорий Аполлонович додумался до спасительной, как ему казалось, идеи: организовать мирное шествие к государю. Текст петиции принимался на заседании Союза, которое проходило очень бурно. Скорее всего, Гапон рассчитывал, что царь выйдет к народу, что-нибудь пообещает, и все утрясется. Служитель культа метался по тогдашним революционным и либеральным тусовкам, договариваясь о том, чтобы 9 января не было никаких провокаций. Но в этой среде полиция имела много осведомителей, и о контактах священника с революционерами стало известно.
…Власти запаниковали
Накануне 9 января 1905 года власти начала охватывать паника. Действительно, в центр города двинутся толпы, которые поведет человек с непонятными замыслами. К этому какое-то отношение имеют экстремисты. В охваченных ужасом «верхах» просто не нашлось трезвомыслящего человека, который смог бы выработать адекватную линию поведения.
Это объяснялось еще и тем, что случилось 6 января. Во время Крещенского купания на Неве, на котором по традиции присутствовал император, одно из артиллерийских орудий произвело залп в направлении царской палатки. Орудие, предназначенное для учебной стрельбы, оказалось заряженным боевым снарядом, он разорвался недалеко от палатки Николая II. Никто не погиб, но был ранен городовой. Расследование показало, что это - несчастный случай. Но по городу поползли слухи о покушении на царя. Император в спешном порядке покинул столицу, выехал в Царское Село.
Окончательное решение о том, как действовать 9 января, фактически должны были принимать столичные власти. Армейские командиры получили очень невнятные указания: не допустить рабочих в центр города. Каким образом, непонятно. Петербургская полиция, можно сказать, вообще не получала никаких циркуляров. Показательный факт: во главе одной из колонн шел пристав Нарвской части, как бы легализуя своим присутствием шествие. Он был убит первым же залпом.
Трагический финал
9 января рабочие, которые двигались по восьми направлениям, вели себя исключительно мирно. Несли портреты царя, иконы, хоругви. В колоннах были женщины и дети.
Солдаты же действовали по-разному. Например, возле Нарвской заставы они открыли огонь на поражение. А вот процессию, двигавшуюся по нынешнему проспекту Обуховской обороны, войска встретили на мосту через Обводный канал. Офицер объявил, что не пропустит людей через мост, а остальное – не его дело. И рабочие обошли заслон по льду Невы. Именно их и встретили огнем на Дворцовой площади.
Точное количество людей, погибших 9 января 1905 года, неизвестно до сих пор. Называют разные числа – от 60 до 1000.
Можно говорить о том, что в этот день началась Первая русская революция. Российская империя устремилась к своему краху.
→ характерный пример вмешательства церкви в дела государства. характерна и ее смычка с полицией 1 9 января, в 10:05 ответить
→ удачное сравнение))) -2 9 января, в 10:44 ответить
http://www.cofe.ru/blagovest/article.asp?article=5686&he... 1 8 января, в 23:37 ответить
→ 9 января 1905 года
Утром 9 января рабочие, отслужив молебен в Путиловской часовне, двинулись в центр города. Шли из четырех разных частей города. Всего собралось до 200 тысяч человек, это притом, что все население Петербурга едва доходило до 1,5 миллионов. Сам Гапон вел колонну к Нарвским воротам. По дороге по его приказу были силой захвачены хоругви из православной церкви.
«Я подумал, что хорошо было бы придать всей демонстрации религиозный характер, и немедленно отослал рабочих в ближайшую церковь за хоругвями и образами, но там отказались дать нам их. Тогда я послал 100 человек взять их силой, и через несколько минут они принесли их» (Гапон «История моей жизни»)
Первая встреча рабочих с войсками произошла у Нарвских ворот. Начальник Нарвско-Коломенской части (частями тогда назывались городские районы) генерал-майор Рудаков вспоминал:
«Сегодня, 9 января толпа рабочих двигалась к Нарвским воротам… Чины полиции напрасно уговаривали не идти в город. Когда все увещевания не привели ни к каким результатам, был послан эскадрон Конно-Гренадерского полка… В этот момент был тяжело ранен помощник пристава поручик Жолткевич, а околоточный надзиратель убит» (из работы «Начала первой русской революции»). 2 8 января, в 23:40 ответить → Итак, первые выстрелы раздаются со стороны манифестантов, а первые убитые – чины полиции. В ответ рота 93-го пехотного Иркутского полка открыла огонь.
«Тогда было сделано 5 залпов, после чего толпа повернула назад и рассеялась, оставив более сорока человек убитыми и ранеными. Последним была немедленно оказана помощь, и они все размещены в больницах: Александровской, Алафузовской и Обуховской» (из работы «Начало первой русской революции»)
Нужно сказать, что картина эта разительно отличается от большевистского мифа о расстреле безоружной толпы подневольными солдатами под командованием ненавидящих простой народ офицеров. А ведь этим мифом коммунисты и демократы формировали народное сознание в течение почти 100 лет.
Сразу после начала расстрела Гапон и Рутенберг исчезают.
«Священник Гапон вместе с толпой двинулся к Нарвским воротам…Следует заметить, что отец Гапон, устроив шествие, немедленно скрылся» (из доклада начальника петербургского охранного отделения). 2 8 января, в 23:41 ответить → В 12 часов дня две колонны подошли к Троицкому мосту. Вот отрывки из доклада пристава Крылова Санкт-Петербургскому губернатору Фулону:
«По требованию моему остановиться толпа продолжила двигаться, и после третьего сигнала, когда толпа все-таки не остановилась, был произведен один залп… Врач лично сообщил, что доставил в больницу 5 умерших, 10 смертельно раненых и остальных более или менее тяжело раненых, а всего между 50 и 60 человек» (из работы «Начало первой русской революции»).
На Васильевском острове, где было более всего эсеровских боевиков, события с самого начала разворачивались по трагическому сценарию.
«Милые, не надо бояться смерти! Что смерть! Разве наша жизнь не страшнее смерти? Девушки, милые, не бойтесь смерти»
Из выступления В.М. Карелиной (одна из видных деятелей социал-демократического движения) утром 9 января в Васильеостровском отделении Собрания
«Около 1 часа дня толпа на 4-й линии значительно увеличилась в числе, стала строить баррикады. Роты двинулись вперед… Во время движения рот из дома №35 по 4-й линии бросались кирпичи, камни и были произведены выстрелы. Во время действия войск были задержаны за грабеж и вооруженное сопротивление 163 человека» (из работы «Начало первой русской революции»).
163 вооруженных человека ну никак не похожи на мирную демонстрацию рабочих. Боевики, вооруженные на деньги, предоставленные полковником Акаси, готовились к свержению власти, и только сопротивление, оказанное войсками петербургского гарнизона, не позволило эсерам завершить задуманное.
2
8 января, в 23:41 ответить →
В 14 часов на Дворцовой площади также произошло вооруженное столкновение. И здесь так же, как и у Нарвских ворот, первые выстрелы прогремели из запрудившей площадь толпы. На Дворцовой было убито до 20 манифестантов, после чего толпа рассеялась.
Войска всюду, где могли, старались действовать уговорами. Там, где не было эсеровских боевиков, удалось избежать кровопролития. Напомним, что в те времена во всем мире, а не только в России, не было ни слезоточивого газа, ни резиновых дубинок, ни даже банальных пожарных водометов. Тем не менее, в районе Александро-Невской Лавры и в Московской части люди спокойно разошлись. К вечеру все беспорядки закончились. По официальной статистике было убито 128 человек и 360 ранено.
2
8 января, в 23:42 ответить
→ Трагические события 9 января 1905 года вошли в историю нашей страны под именем Кровавого воскресенья. И действительно, в этот печальный день на улицах Петербурга пролилась кровь. Однако, реальное число жертв тех трагических событий существенно отличается от той цифры, которая на протяжении многих десятков лет присутствовала во всех учебниках истории. Например, в «Кратком курсе истории ВКПБ» под редакцией комиссии ЦК ВКПБ указаны такие данные: более 1000 убитых и более 2000 раненых. Откуда берутся эти цифры? В конечном счете, они восходят к Владимиру Ильичу Ленину. И вполне понятно, что Ленин как революционер-практик стремился максимально увеличить число жертв, сгустить краски, чтобы вызвать у читателей своих статей чувство глубокого возмущения, вызвать протестную реакцию.
В своей статье «Революционные дни» в газете «Вперед» Ленин писал:
«По последним газетным известиям, журналисты 13-го января подали министру внутренних дел список 4600 убитых и раненых, список, составленный репортерами. Конечно, и эта цифра не может быть полной, потому что и днем (не говоря уже о ночи) невозможно было бы подсчитать всех убитых и раненых при всех стычках». 2 8 января, в 23:43 ответить
→
Жертв было немало, но виновниками их следует считать тех, кто с холодным цинизмом подставил рабочих под солдатские пули. Независимо от количества погибших 9 января, смерть невинных людей является трагедией. Революционеры не смогли свергнуть царскую власть, но кровавая провокация вполне удалась. Рутенберг, Гапон, Акаси и их заокеанские спонсоры Шифф и Морган сделали свое черное дело – столкнули русский народ с русским царем.
9 января Николай II в своем дневнике сделал следующую запись:
«Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело!»
При этом еще раз подчеркнем, что мятеж 9 января происходил во время войны. Забастовки в военное время в любой стране, кроме России были бы подавлены кровавым образом в самом зародыше. Так, англичане в 1916 году подавили Дублинское восстание, подогнав к городу морские мониторы и расстреляв его из тяжелых корабельных пушек. Улице же были зачищены от восставших с помощью пулеметов и только что появившихся в английском арсенале танков. И никто, даже Америка, не кричал о кровавом английском режиме. В 1920 году те же англичане уже в мирное время танками и пулеметами подавили рабочее восстание в Манчестере. Царскую русскую власть, подавившую в военное время организованный японской разведкой мятеж, объявили кровавой. И это притом, что против участников шествия 9 января не только не было предпринято никаких репрессий, но каждой пострадавшей семье из личных средств царя было отпущено по 50 тысяч рублей. В современных деньгах это приблизительно по 200 тысяч долларов. 3 8 января, в 23:44 ответить
→ а что, если был расстрел, то режим не кровавый? -1 9 января, в 09:58 ответить
→ верной дорогой идете, товарищ! -2 9 января, в 09:59 ответить
→ вранье -3 9 января, в 10:00 ответить
April 6th, 2013
Предлагаю вам ознакомиться вот с такой версией событий:
При первых ростках рабочего движения в России Ф.М. Достоевский зорко подметил, по какому сценарию станет оно развиваться. В его романе «Бесы» «бунтуют шпигулинские», т. е. работники местной фабрики, «доведённые до крайности» хозяевами; они столпились и ждут, что «начальство разберётся». Но за их спинами шныряют бесовские тени «доброжелателей». А уж они-то знают, что выигрыш им обеспечен при любом исходе. Пойдёт власть трудящимся навстречу — проявит слабость, а значит, уронит свой авторитет. «Не дадим им передышки, товарищи! Не остановимся на достигнутом, ужесточайте требования!» Займёт ли власть жёсткую позицию, станет наводить порядок — «Выше знамя святой ненависти! Позор и проклятье палачам!»
К началу XX в. бурный рост капитализма сделал рабочее движение одним из главнейших факторов внутрироссийской жизни. Экономическая борьба рабочих и государственное развитие фабрично-заводского законодательства вели совместное наступление на произвол работодателей. Контролируя этот процесс, государство пыталось сдерживать опасный для страны процесс радикализации растущего рабочего движения. Но в борьбе с революцией за народ оно потерпело сокрушительное поражение. И решающая роль здесь принадлежит событию, которое навсегда осталось в истории как «Кровавое воскресенье».
Войска на Дворцовой площади.
В январе 1904 г. началась война России с Японией. На первых порах эта война, идущая на далёкой периферии Империи, на внутреннее положение России никак не влияла, тем более что экономика сохраняла обычную стабильность. Но едва лишь Россия начала терпеть неудачи, в обществе обнаружился к войне живейший интерес. Жадно ждали новых поражений и посылали японскому императору поздравительные телеграммы. Радостно было вместе с «прогрессивным человечеством» ненавидеть Россию! Ненависть к Отечеству приобрела такой размах, что в Японии стали относиться к российским либералам и революционерам как к своей «пятой колонне». В источниках их финансирования появился «японский след». Расшатывая государство, ненавистники России пытались вызвать революционную ситуацию. На всё более дерзкие и кровавые дела шли эсеры-террористы, к концу 1904 г. в столице развернулось забастовочное движение.
Священник Георгий Гапон и градоначальник И. А. Фуллон на открытии Коломенского отдела Собрания Русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга
Тогда же в столице революционерами готовилась акция, которой суждено было стать «Кровавым воскресеньем». Акция была задумана лишь на том основании, что в столице был человек, способный её организовать и возглавить — священник Георгий Гапон, и надо признать, что это обстоятельство было использовано с блеском. Кто мог бы повести за собой невиданную дотоле толпу питерских рабочих, в большинстве вчерашних крестьян, как не любимый ими священник? И женщины, и старики готовы были идти за «батюшкой», умножая собою массовость народного шествия.
Священник Георгий Гапон возглавлял легальную рабочую организацию «Собрание русских фабрично-заводских рабочих». В «Собрании», организованном по инициативе полковника Зубатова, руководство было фактически захвачено революционерами, о чём не ведали рядовые участники «Собрания». Гапон был вынужден лавировать между противоборствующими силами, пытаясь «стоять над схваткой». Рабочие окружили его любовью и доверием, рос его авторитет, росла и численность «Собрания», но, вовлечённый в провокации и политические игры, священник совершил измену своему пастырскому служению.
В конце 1904 г. либеральная интеллигенция активизировалась, требуя от власти решительных либеральных реформ, а в начале января 1905 г. Петербург охватывает забастовка. Тогда же радикальное окружение Гапона «вбрасывает» в рабочие массы идею о подаче царю петиции о народных нуждах. Подача этой петиции Государю будет организована как массовое шествие к Зимнему дворцу, которое возглавит любимый народом священник Георгий. Петиция на первый взгляд может показаться документом странным, она написана как будто разными авторами: смиренно-верноподданнический тон обращения к Государю сочетается с предельной радикальностью требований — вплоть до созыва учредительного собрания. Иными словами, от законной власти требовали самоупразднения. Текст петиции в народе не распространяли.
Государь!
Мы, рабочие и жители города С.-Петербурга разных сословий, наши жены, и дети, и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей, к нам относятся как к рабам, которые должны терпеть свою горькую участь и молчать. Мы и терпели, но нас толкают все дальше в омут нищеты, бесправия и невежества, нас душат деспотизм и произвол, и мы задыхаемся. Нет больше сил, государь. Настал предел терпению. Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем. продолжение невыносимых мук (...)
Взгляни без гнева, внимательно на наши просьбы, они направлены не ко злу, а к добру, как для нас, так и для тебя, государь! Не дерзость в нас говорит, а сознание, необходимости выхода из невыносимого для всех положения. Россия слишком велика, нужды ее слишком многообразны и многочисленны, чтобы одни чиновники могли управлять ею. Необходимо народное представительство, необходимо, чтобы сам народ помогал себе и управлял собой. Ведь ему только и известны истинные его нужды. Не отталкивай его помощь, повели немедленно, сейчас же призвать представителей земли русской от всех классов, от всех сословий, представителей и от рабочих. Пусть тут будет и капиталист, и рабочий, и чиновник, и священник, и доктор, и учитель, - пусть все, кто бы они ни были, изберут своих представителей. Пусть каждый будет равен и свободен в праве избрания, - и для этого повели, чтобы выборы в Учредительное собрание происходили при условии всеобщей, тайной и равной подачи голосов. Это самая главная наша просьба...
Но одна мера все же не может залечить наших ран. Необходимы еще и другие:
I. Меры против невежества и бесправия русского народа.
1) Немедленное освобождение и возвращение всех пострадавших за политические и религиозные убеждения, за стачки и крестьянские беспорядки.
2) Немедленное объявление свободы и неприкосновенности личности, свободы слова, печати, свободы собрания, свободы совести в деле религии.
3) Общее и обязательное народное образование на государственный счет.
4) Ответственность министров перед народом и гарантии законности правления.
5) Равенство перед законом всех без исключения.
6) Отделение церкви от государства.
II. Меры против нищеты народной.
1) Отмена косвенных налогов и замена их прямым прогрессивным подоходным налогом.
2) Отмена выкупных платежей, дешевый кредит и передача земли народу.
3) Исполнение заказов военного и морского ведомств должно быть в России, а не за границей.
4) Прекращение войны по воле народа.
III. Меры против гнета капитала над трудом.
1) Отмена института фабричных инспекторов.
2) Учреждение при заводах и фабриках постоянных комиссий выборных рабочих, которые совместно с администрацией разбирали бы все претензии отдельных рабочих. Увольнение рабочего не может состояться иначе, как с постановления этой комиссии.
3) Свобода потребительско-производственных и профессиональных союзов — немедленно.
4) 8-часовой рабочий день и нормировка сверхурочных работ.
5) Свобода борьбы труда с капиталом — немедленно.
6) Нормальная рабочая плата — немедленно.
7) Непременное участие представителей рабочих классов в выработке законопроекта о государственном страховании рабочих — немедленно.
Вот, государь, наши главные нужды, с которыми мы пришли к тебе. Лишь при удовлетворении их возможно освобождение нашей родины от рабства и нищеты, возможно ее процветание, возможно рабочим организоваться для защиты своих интересов от эксплуатации капиталистов и грабящего и душащего народ чиновничьего правительства.
Повели и поклянись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой, и славной, а имя твое запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена. А не поверишь, не отзовешься на нашу мольбу — мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом. Нам некуда дальше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу… Пусть наша жизнь будет жертвой для исстрадавшейся России. Нам не жаль этой жертвы, мы охотно приносим ее!»
http://www.hrono.ru/dokum/190_dok/19050109petic.phpГапон знал, с какой целью поднимают массовое шествие к дворцу его «друзья»; он метался, понимая, во что он вовлечён, но выхода не находил и, продолжая изображать собою народного вождя, до последнего момента уверял народ (и себя самого), что кровопролития не будет. Накануне шествия царь уехал из столицы, но остановить растревоженную народную стихию никто не пытался. Дело шло к развязке. Народ стремился к Зимнему, а власти были настроены решительно, понимая, что «взятие Зимнего» стало бы серьёзнейшей заявкой на победу врагов Царя и Российского государства.
Власти вплоть до 8 января еще не знали, что за спиной рабочих заготовлена другая петиция, с экстремистскими требованиями. А когда узнали — пришли в ужас. Отдается приказ арестовать Гапона, но уже поздно, он скрылся. А остановить огромную лавину уже невозможно — революционные провокаторы поработали на славу.
9 января на встречу с Царем готовы выйти сотни тысяч людей. Отменить ее нельзя: газеты не выходили (В Петербурге забастовки парализовали деятельность почти всех типографий - А. Е.). И вплоть до позднего вечера накануне 9 января сотни агитаторов ходили по рабочим районам, возбуждая людей, приглашая на встречу с Царем, снова и снова заявляя, что этой встрече препятствуют эксплуататоры и чиновники. Засыпали рабочие с мыслью о завтрашней встрече с Батюшкой-Царем.
Петербургские власти, собравшиеся вечером 8 января на совещание, понимая, что остановить рабочих уже невозможно, приняли решение не допустить их в самый центр города (уже было понятно, что предпологается фактически штурм Зимнего). Главная задача состояла даже не в том, чтобы защитить Царя (его не было в городе, он находился в Царском Селе и не собирался приезжать), а в том, чтобы предотвратить беспорядки, неизбежную давку и гибель людей в результате стекания огромных масс с четырех сторон на узком пространстве Невского проспекта и Дворцовой площади, среди набережных и каналов. Царские министры помнили трагедию Ходынки, когда в результате преступной халатности местных московских властей в давке погибло 1389 человек и около 1300 получили ранение. Поэтому в центр стягивались войска, казаки с приказом не пропускать людей, оружие применять при крайней необходимости.
Стремясь предотвратить трагедию, власти выпустили объявление, запрещающее шествие 9 января и предупреждающее об опасности. Но из-за того, что работала только одна типография, тираж объявления был невели, да и его расклеили слишком поздно.
9 января 1905 г. Кавалеристы у Певческого моста задерживают движение шествия к Зимнему дворцу.
Представители всех партий распределялись между отдельными колоннами рабочих (их должно быть одиннадцать — по числу отделений гапоновской организации). Эсеровские боевики готовили оружие. Большевики сколачивали отряды, каждый из которых состоял из знаменосца, агитатора и ядра, их защищавшего (т.е. тех же боевиков).
Все члены РСДРП обязаны быть к шести часам утра у пунктов сбора.
Готовили знамена и транспаранты: «Долой Самодержавие!», «Да здравствует революция!», «К оружию, товарищи!»
Перед началом шествия в часовне Путиловского завода отслужен молебен о здравии Царя. Шествие имело все черты крестного хода. В первых рядах несли иконы, хоругви и царские портреты (интересно, что часть икон и хоругвий были просто захвачены при разграблении двух храмов и часовни на пути следования колон).
Но с самого начала, еще задолго до первых выстрелов, в другом конце города, на Васильевском острове и в некоторых других местах, группы рабочих во главе с революционными провокаторами сооружали баррикады из телеграфных столбов и проволоки, водружали красные флаги.
Участники Кровавого Воскресенья
Поначалу рабочие на баррикады не обращали особого внимания, замечая, возмущались. Из рабочих колонн, двигавшихся к центру, раздавались восклицания: «Это уже не наши, нам это ни к чему, это студенты балуются».
Общее число участников шествия к Дворцовой площади оценивается примерно в 300 тыс. человек. Отдельные колонны насчитывали несколько десятков тысяч человек. Эта огромная масса фатально двигалась к центру и, чем ближе подходила к нему, тем больше подвергалась агитации революционных провокаторов. Еще не было выстрелов, а какие-то люди распускали самые невероятные слухи о массовых расстрелах. Попытки властей ввести шествие в рамки порядка получали отпор специально организованных групп (были нарушены заранее оговоренные пути следования колон, были прорваны и рассеяны два кордона).
Начальник Департамента полиции Лопухин, который, кстати говоря, симпатизировал социалистам, писал об этих событиях: «Наэлектризованные агитацией, толпы рабочих, не поддаваясь воздействию обычных общеполицейских мер и даже атакам кавалерии, упорно стремились к Зимнему дворцу, а затем, раздраженные сопротивлением, стали нападать на воинские части. Такое положение вещей привело к необходимости принятия чрезвычайных мер для водворения порядка, и воинским частям пришлось действовать против огромных скопищ рабочих огнестрельным оружие.
Шествие от Нарвской заставы возглавлялось самим Гапоном, который постоянно выкрикивал: «Если нам будет отказано, то у нас нет больше Царя». Колонна подошла к Обводному каналу, где путь ей преградили ряды солдат. Офицеры предлагали все сильнее напиравшей толпе остановиться, но она не подчинялась. Последовали первые залпы, холостые. Толпа готова была уже вернуться, но Гапон и его помощники шли вперед и увлекали за собой толпу. Раздались боевые выстрелы.
Примерно так же развивались события и в других местах — на Выборгской стороне, на Васильевском острове, на Шлиссельбургском тракте. Появились красные знамена, лозунги «Долой Самодержавие!», «Да здравствует революция!» Толпа, возбужденная подготовленными боевиками, разбивала оружейные магазины, возводила баррикады. На Васильевском острове толпа, возглавляемая большевиком Л.Д. Давыдовым, захватила оружейную мастерскую Шаффа. «В Кирпичном переулке, — докладывал Царю Лопухин, — толпа напала на двух городовых, один из них был избит.
На Морской улице нанесены побои генерал-майору Эльриху, на Гороховой улице нанесены побои одному капитану и был задержан фельдъегерь, причем его мотор был изломан. Проезжавшего на извозчике юнкера Николаевского кавалерийского училища толпа стащила с саней, переломила шашку, которой он защищался, и нанесла ему побои и раны…
Гапон у Нарвских ворот призывал народ к столкновению с войсками: «Свобода или смерть!» и лишь случайно не погиб, когда раздались залпы (первые два залпа-холостыми, следующий залп боевыми поверх голов, последующие залпы в толпу). Идущие на «взятие Зимнего» толпы были рассеяны. Погибло около 120 человек, ранено было около 300. Немедленно на весь мир был поднят крик о многотысячных жертвах «кровавого царского режима», раздались призывы к его немедленному свержению, и эти призывы имели успех. Враги Царя и русского народа, выдававшие себя за его «доброжелателей», извлекли из трагедии 9 января максимальный пропагандистский эффект. Впоследствии коммунистическая власть внесла эту дату в календарь как обязательный для народа День ненависти.
Отец Георгий Гапон верил в свою миссию, и, шагая во главе народного шествия, он мог погибнуть, но уйти живым из-под выстрелов ему помог эсер П. Рутенберг, приставленный к нему «комиссаром» от революционеров. Ясно, что Рутенберг и его друзья знали о связях Гапона с Департаментом полиции. Будь его репутация безупречна, его, очевидно, тогда пристрелили бы под залпами, чтобы понести в народ его образ в ореоле героя и мученика. Возможность разрушения этого образа властями и послужила причиной спасения Гапона в тот день, но уже в 1906 г. он был казнён как провокатор «в своём кругу» под руководством всё того же Рутенберга, который, как пишет А.И. Солженицын, «уехал потом воссоздавать Палестину»…
Всего 9 января оказалось 96 человек убитых (в том числе околоточный надзиратель) и до 333 человек раненых, из коих умерли до 27 января еще 34 человека (в том числе один помощник пристава)». Итак, всего было убито 130 человек и около 300 ранено.
Так завершилась заранее спланированная акция революционеров. В тот же день стали распускаться самые невероятные слухи о тысячах расстрелянных и о том, что расстрел специально организован садистом-Царем, пожелавшим крови рабочих.
Могилы жертв Кровавого воскресенья 1905 г
В то же время некоторые источники дают более высокую оценку количества пострадавших — около тысячи убитых и несколько тысяч раненых. В частности, в статье В. И. Ленина, опубликованной 18 (31) января 1905 года в газете «Вперед», приводится получившая впоследствии широкое хождение в советской историографии цифра в 4 600 убитых и раненых. Согласно результатам исследования, выполненного доктором исторических наук А. Н. Зашихиным в 2008 году, оснований для признания этой цифры достоверной нет.
Подобные завышенные цифры сообщали и другие иностранные агентства. Так, британское агентство «Лаффан» сообщало о 2000 убитых и 5000 раненых, газета «Дейли мейл» — о более 2000 убитых и 5000 раненых, а газета «Стандард» — о 2000—3000 убитых и 7000—8000 раненых. Впоследствии все эти сведения не подтвердились. Журнал «Освобождение» сообщал, что некий «организационный комитет Технологического института» опубликовал «тайные полицейский сведения», определявшие число убитых в 1216 человек. Никаких подтверждений этого сообщения не найдено.
Впоследствии враждебная русскому правительству печать преувеличивала число жертв в десятки раз, не утруждая себя документальными подтверждениями. Большевик В. Невский, уже в советское время изучавший вопрос по документам, писал, что число погибших не превышало 150-200 человек (Красная Летопись, 1922. Петроград. Т.1. С. 55-57) Вот такова история, как революционные партии цинично использовали искренние чаянья народа в своих целях, подставив их под гарантированные пули солдат защищающих Зимний.
Из дневника Николая II:
9-го января. Воскресенье. Тяжелый день! В Петербурге произошли серьезные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело! …
16-го января Святейший Синод обратился по поводу последних событий с посланием ко всем православным:
«<…>Святейший Синод, скорбя, умоляет чад церкви повиноваться власти, пастырей — проповедовать и учить, власть имущих — защищать угнетенных, богатых — щедро делать добрые дела, а тружеников — трудиться в поте лица и беречься ложных советников — пособников и наемников злого врага».
Вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей родины…Стачки и мятежные сборища только возбуждают толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает и неповинные жертвы. Знаю, что нелегка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить.. Но мятежною толпою заявлять мне о своих требованиях — преступно.
Говоря о поспешном приказе испуганного начальства, приказавшего стрелять, следует также вспомнить, что атмосфера вокруг царского дворца была очень напряженной, ибо тремя днями ранее было совершено покушение на Государя. 6 января, во время крещенского водосвятия на Неве в Петропавловской крепости произвели салют, при котором одна из пушек выстрелила боевым зарядом в сторону Императора. Выстрел картечью пробил знамя Морского корпуса, поразил окна Зимнего дворца и тяжело ранил дежурившего жандармского пристава. Офицер, командовавший салютом, сразу же покончил с собой, поэтому причина выстрела осталась тайной. Сразу после этого Государь с семьей уехал в Царское Село, где находился до 11 января. Таким образом, Царь о происходящем в столице не знал, его не было в тот день в Петербурге, - однако вину за происшедшее революционеры и либералы приписали ему, называя с тех пор «Николаем Кровавым».
Всем пострадавшим и семьям погибших по распоряжению Государя были выплачены пособия размером в полуторагодичный заработок квалифицированного рабочего. 18 января министр Святополк-Мирский был уволен в отставку. 19 января Царь принял депутацию рабочих от больших фабрик и заводов столицы, которые уже 14 января в обращении к митрополиту Петербургскому выразили полное раскаяние в происшедшем: «Лишь по своей темноте мы допустили, что некоторые чуждые нам лица выразили от нашего имени политические вожделения» и просили донести это покаяние до Государя.
9 января (по новому стилю 22 января) 1905 года — важное историческое событие в новейшей истории России. В этот день с молчаливого согласия императора Николая II в Санкт-Петербурге было расстреляно 150-тысячное шествие рабочих, собиравшихся вручить царю подписанную десятками тысяч петербуржцев петицию с просьбой о реформах.
Поводом для организации шествия к Зимнему дворцу послужило увольнение четырех рабочих крупнейшего в Петербурге Путиловского завода (ныне Кировский завод). 3 января началась стачка 13 тысяч рабочих завода с требованием возвращения уволенных, введения 8-часового рабочего дня, отмены сверхурочных работ.
Забастовщики создали выборную комиссию от рабочих для совместного с администрацией разбора претензий работающих. Были выработаны требования: ввести 8-часовой рабочий день, отменить обязательные сверхурочные работы, установить минимум зарплаты, не подвергать наказанию участников забастовки и др. 5 января ЦК Российской социал-демократической партии (РСДРП) выпустил листовку с призывом к путиловцам продлить забастовку, а к рабочим других заводов — присоединиться к ней.
Путиловцев поддержали Обуховский, Невский судостроительный, патронный и другие заводы, к 7 января стачка стала всеобщей (по неполным официальным данным, в ней участвовало свыше 106 тысяч человек).
Николай II передал власть в столице военному командованию, которое решило задавить рабочее движение, пока оно не вылилось в революцию. Главная роль в подавлении беспорядков отводилась гвардии, ее усилили другими войсковыми частями Петербургского округа. В заранее установленных пунктах были сосредоточены 20 батальонов пехоты и свыше 20 кавалерийских эскадронов.
Вечером 8 января группа писателей и ученых при участии Максима Горького обратилась к министрам с требованием предотвратить расстрел рабочих, но ее не хотели слушать.
На 9 января было назначено мирное шествие к Зимнему дворцу. Шествие было подготовлено легальной организацией "Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга" во главе со священником Георгием Гапоном. Гапон выступал на собраниях, призывая идти с мирным шествием к царю, который один может заступиться за рабочих. Гапон уверял, что царь должен выйти к рабочим и принять от них обращение.
Накануне шествия большевики издали прокламацию "Ко всем петербургским рабочим", в которой объясняли бесплодность и опасность задуманного Гапоном шествия.
9 января на улицы Петербурга вышли около 150 тысяч рабочих. Колонны во главе с Гапоном направились к Зимнему дворцу.
Рабочие пришли с семьями, несли портреты царя, иконы, кресты, пели молитвы. По всему городу шествие встречало вооруженных солдат, но никто не хотел верить, что они могут стрелять. Император Николай II в этот день был в Царском селе. Когда одна из колонн подошла к Зимнему дворцу, неожиданно раздались выстрелы. Части, стоявшие у Зимнего дворца, дали три залпа по участникам шествия (в Александровском саду, у Дворцового моста и у здания Главного штаба). Кавалерия и конные жандармы рубили рабочих шашками, добивали раненых.
По официальным данным, было убито 96 и ранено 330 человек, по неофициальным — более тысячи убитых и две тысячи раненых.
По сведениям журналистов петербургских газет, число убитых и раненых составило около 4,9 тысячи человек.
Убитых полиция хоронила ночью тайно на Преображенском, Митрофаньевском, Успенском и Смоленском кладбищах.
Большевики Васильевского острова распространили листовку, в которой призвали рабочих захватывать оружие и начать вооружённую борьбу с самодержавием. Рабочие захватывали оружейные магазины и склады, разоружали полицию. На Васильевском острове были воздвигнуты первые баррикады.
Девятого января 1905 года в городе Санкт-Петербурге царские войска расстреляли мирное шествие рабочих. Те шли к царю, чтобы вручить ему петицию со своими требованиями. Событие это случилось в воскресный день, поэтому в историю вошло как Кровавое воскресенье. Оно послужило толчком для начала революции 1905-1907 годов.
Предыстория
Массовое шествие людей произошло не просто так. Ему предшествовал ряд событий, в которых не последнюю роль сыграло Министерство внутренних дел Российской империи. По инициативе департамента полиции в 1903 году было создано Собрание русских фабрично-заводских рабочих . Организация являлась легальной, а её главная задача состояла в ослаблении влияния различных революционных течений на рабочий класс.
Во главе рабочей организации особый отдел Департамента полиции поставил священника русской православной церкви Георгия Аполлоновича Гапона (1870-1906). Человек этот был чрезвычайно самолюбивый. Очень скоро он возомнил себя исторической личностью и вождём рабочего класса. Этому способствовали сами представители власти, так как самоустранились от контроля, отдав рабочее дело под полный контроль Гапона.
Шустрый священник этим тут же воспользовался и начал проводить свою политику, которую считал единственно верной и правильной. По задумке властей, созданная ими организация должна была заниматься вопросами просвещения, образования, взаимной помощи. А новоиспечённый лидер основал тайный комитет. Его члены стали знакомиться с нелегальной литературой, изучали историю революционных движений и активно обсуждали планы борьбы за политические и экономические интересы рабочих.
Георгий Аполлонович заручился поддержкой супругов Карелиных. Они были выходцами из социал-демократической среды и имели большой авторитет среди рабочих. При их непосредственном содействии Собрание русских фабрично-заводских рабочих значительно увеличило свою численность. Весной 1904 года организация насчитывала уже несколько тысяч человек.
В марте 1904 года была принята тайная программа, так называемая "программа пяти". Она содержала в себе чёткие экономические и политические требования. Они и легли в основу той петиции, с которой рабочие 9 января 1905 года пошли к царю.
Очень скоро супруги Карелины заняли лидирующее положение в Собрании. У них было много своих людей, и они организовали своеобразную оппозицию. Она стала играть гораздо более важную роль, чем лидер организации. То есть Гапон превратился в удобное прикрытие, о чём его руководители из Департамента полиции даже не догадывались.
Впрочем, Георгий Аполлонович сам был энергичным и целеустремлённым человеком, поэтому его нельзя рассматривать как марионетку в руках Карелиных. Ему не хватало опыта революционной борьбы, авторитета среди рабочих масс, но он быстро учился и приобретал нужные навыки.
В конце ноября 1904 года он выдвинул предложение обратиться к властям с рабочей петицией. Это предложение было поддержано большинством голосов. Соответственно, вырос и авторитет Георгия Аполлоновича, а число членов организации стало расти ещё быстрее. В январе 1905 года она уже насчитывала 20 тыс. человек.
В то же время инициатива священнослужителя породила серьёзные разногласия среди единомышленников. Супруги Карелины и их сторонники настаивали на незамедлительной подаче петиции, а Гапон считал, что вначале нужно организовать восстание, показать силу народных масс, а уж после этого требовать экономические и политические свободы. В противном случае Собрание прикроют, а руководителей арестуют.
Всё это до крайности обострило отношения между Карелиными и Георгием Аполлоновичем. Супруги стали вести активную агитацию за свержение лидера. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но вмешались обстоятельства.
Инцидент на Путиловском заводе
В первых числах декабря 1904 года на Путиловском заводе были уволены 4 рабочих. Это Фёдоров, Уколов, Сергунин и Субботин. Все они являлись членами Собрания. Уволил их мастер Тетявкин за производственные нарушения. Но в рабочей среде очень быстро распространились слухи, что людей выгнали с завода за их принадлежность к Собранию.
Всё это дошло до Гапона, и он заявил, что данное увольнение является вызовом лично ему. Собрание обязано защищать своих членов, в противном случае ему грош цена. Было принято решение послать 3 депутации. Первую к Смирнову - директору заводу. Вторую к Чижову - инспектору, курирующему завод. И третью к Фуллону - градоначальнику.
Была утверждена резолюция с требованиями. Это восстановление на работе уволенных и увольнение мастера Тетявкина. В случае отказа предполагалось начать массовую стачку.
К Смирнову и Чижову депутации пришли 28 декабря и получили категорический отказ. Третью депутацию на следующий день встретил градоначальник Фуллон. Он был вежлив, предупредителен и обещал оказать посильное содействие.
О волнениях на Путиловском заводе Фуллон разговаривал лично с Витте. Но тот принял решение не идти на уступки рабочему классу. Второго января 1905 года Гапон и его единомышленники приняли решение о начале стачки, и уже 3 января Путиловский завод остановился. Одновременно с этим на других заводах стали распространяться листовки с перечнем экономических требований к властям.
После начала забастовки Георгий Аполлонович во главе делегации явился к директору завода Смирнову. Ему были зачитаны экономические требования, но директор ответил, что исполнять их отказывается. Уже 5 января забастовка начала охватывать другие заводы столицы, а Гапон решил обратиться со своими требованиями непосредственно к императору. Он посчитал, что только царь сможет решить этот вопрос.
В преддверии Кровавого воскресенья
Священнослужитель-революционер полагал, что к царскому дворцу должны были прийти многие тысячи рабочих. В этом случае государь был просто обязан рассмотреть петицию и как-то отреагировать на неё.
Текст петиции был зачитан всем членам Собрания. Все её слышавшие поставили подписи под обращением. К концу дня 8 января их насчитывалось более 40 тысяч. Сам же Гапон утверждал, что собрал не менее 100 тыс. подписей.
Ознакомление с петицией сопровождалось речами, с которыми Георгий Аполлонович выступал перед людьми. Они были такими яркими и искренними, что слушатели впадали в экстаз. Люди клялись, что явятся в воскресенье на Дворцовую площадь. Популярность Гапона в эти 3 дня до кровавых событий достигла немыслимых высот. Прошёл слух, что он новый мессия, посланный Богом для освобождения простого народа. По одному его слову останавливались заводы и фабрики, на которых работали тысячи людей.
В то же время лидер призывал выйти на шествие без какого-либо оружия, чтобы не дать повод властям применить силу. Запрещалось также брать с собой спиртное и допускать хулиганские выходки. Ничто не должно было нарушить мирное шествие к государю. Назначили также людей, в обязанность которых входило охранять царя с того момента, когда он появится перед народом.
Однако организаторы мирной демонстрации всё больше укреплялись в мысли, что император не появится перед рабочими. Скорее всего, он вышлет против них войска. Такой сценарий развития событий был более вероятным. Допускалось также применение оружия со стороны войск. Но назад хода уже не было. В преддверии 9 января город замер в тревожном ожидании.
Царь вместе с семьёй уехал из Санкт-Петербурга в Царское село ещё вечером 6 января. Вечером 8 января министр внутренних дел собрал срочное совещание. Было принято решение не только не допускать рабочих на Дворцовую площадь, но и в центр города. Постановили расставить воинские заставы на пути следования демонстрации, в случае же эксцессов применять силу. Но ни у кого и в мыслях не было устраивать массовую кровавую бойню. Чиновники полагали, что один лишь вид вооружённых солдат испугает рабочих, и они вынуждены будут разойтись по домам. Однако всё получилось не так, как планировалось заранее.
Ранним утром 9 января 1905 года рабочие начали собираться в своих районах на Выборгской, Петербургской стороне, за Невской и Нарвской заставами, в Колпино, на Васильевском острове. Общая численность демонстрантов насчитывала около 140 тыс. человек. Вся эта людская масса несколькими колоннами двинулась к Дворцовой площади. Там колонны должны были соединиться к 2-м часам дня и ждать выхода к ним государя.
Император должен был принять петицию, а её вручение возложили на Гапона. При этом планировалось, что царь сразу подпишет 2 указа: об амнистии политических заключённых и о созыве Учредительного собрания. В том случае, если бы Николай II согласился с этим требованием, то тогда мятежный священнослужитель вышел бы к народу и взмахнул белым платком. Это послужило бы сигналом к всенародному празднованию. В случае же отказа Гапон должен был взмахнуть красным платком, что означало бы сигнал к восстанию.
С вечера 8 января в столицу империи начали прибывать войска Петербургского военного округа. Уже ночью 9 января боевые подразделения заняли боевые позиции. Всего насчитывалось порядка 31 тыс. кавалерии и пехоты. Сюда же можно добавить 10 тыс. сотрудников полиции. Таким образом, против мирной демонстрации правительство выставило более 40 тыс. человек. Все мосты перекрыли воинские отряды, по улица разъезжали кавалеристы. Город за несколько часов превратился в огромный военный лагерь.
Хронология событий
Раньше всех к Дворцовой площади двинулись рабочие Ижорского завода из Колпино , так как им предстояло пройти наибольшее расстояние. В 9 часов утра они соединились с рабочими Невской заставы. На Шлиссельбургском тракте им преградили дорогу казаки Атаманского полка. Рабочих было около 16 тыс. человек. Казаков насчитывалось две сотни. Они дали несколько залпов холостыми патронами. Толпа отхлынула, сломала забор, отделявший улицу от Невы, и двинулась дальше по льду реки.
На Васильевском острове рабочие двинулись в путь в 12-м часу дня . Насчитывалось их примерно 6 тыс. человек. Дорогу им перегородили казаки и пехота. Конный отряд казаков вклинился в толпу. Людей рубили шашками, стегали нагайками, топтали конями. Человеческая масса отступила и начала строить баррикады из поваленных телеграфных столбов. Откуда-то появились красные флаги.
Солдаты открыли огонь, захватили одну баррикаду, но рабочие к этому времени уже построили другую. До конца дня пролетарии возвели ещё несколько баррикад. Но все они были захвачены войсками, а по бунтарям стреляли боевыми патронами.
У Нарвской заставы к собравшимся рабочим пришёл Гапон . Он надел на себя полное облачение священника. В этом месте собралась огромная 50-тысячная толпа. Люди шли с иконами и портретами царя. Войска преградили им путь у Нарвских ворот. Вначале мирное шествие было атаковано гренадёрами, но всадники не испугали огромную людскую массу. Тогда начала стрелять пехота. Солдаты дали пять залпов, и толпа начала рассеиваться. На снегу остались лежать убитые и раненые. В этой стычке одна из пуль ранила Гапона в руку, но его быстро увели из-под огня.
На Петербургской стороне толпа достигала 20 тыс. человек . Люди шли плотной массой, взявшись за руки. Дорогу им перегородил Павловский полк. Солдаты начали стрелять. Было произведено три залпа. Толпа дрогнула и отхлынула назад. На снегу остались лежать убитые и раненые. Вдогонку убегающим была послана кавалерия. Тех, кого догоняли, топтали лошадьми и рубили шашками.
А вот на Выборгской стороне обошлось без жертв . Навстречу шествию была послана кавалерия. Она рассеяла толпу. Люди, спасаясь от коней, перебрались по льду через Неву и продолжили путь к центру города небольшими группами.
Несмотря на сплошные военные заслоны, к полудню на Дворцовой площади собралась значительная масса людей . Им удалось проникнуть в центр города мелкими группами. Кроме рабочих в толпе оказалось много зевак и прохожих. День был воскресный, и все пришли посмотреть, как восставший народ будет вручать челобитную царю.
В втором часу дня толпу попытались разогнать конные отряды. Но люди взялись за руки, в сторону солдат посыпались оскорбления. На площадь вышел Преображенский полк. Солдаты построились в шеренгу и по команде взяли ружья на изготовку. Офицер крикнул собравшимся, чтобы они расходились, но толпа не сдвинулась с места. По людям солдаты дали 2 залпа. Все бросились бежать. На площади остались лежать убитые и раненые.
Огромная толпа столпилась на Невском проспекте . К 2-м часам дня весь проспект запрудили рабочие и зеваки. Им не давали пройти к Дворцовой площади кавалерийские отряды. В 3-м часу дня послышались залпы со стороны Дворцовой площади. Это вызвало ярость у людей. В кавалеристов полетели камни и куски льда. Те, в свою очередь, попытались рассечь толпу на части, но у всадников это плохо получалось.
В 4-м часу появилась рота Семёновского полка. Она стала теснить демонстрантов, но встретила яростное сопротивление. И тогда поступил приказ открыть огонь. В общей сложности по людям было произведено 6 залпов. Локальные столкновения продолжались вплоть до глубокого вечера. Рабочие даже построили баррикаду, перегородив Невский. Лишь к 23 часам демонстрантов разогнали и навели на проспекте порядок.
Так закончилось Кровавое воскресенье. Что же касается потерь, то в общей сложности было убито 150 человек и ранено несколько сотен человек. Точные цифры до сих пор неизвестны, а данные из разных источников значительно разнятся.
Жёлтая пресса называла цифру более чем в 4 тыс. убитых. А правительство сообщило о 130 убитых и 299 раненых. Некоторые исследователи придерживаются мнения, что погибло не менее 200 человек и примерно 800 человек получили ранения.
Заключение
После кровавых событий Георгий Гапон бежал заграницу. В марте 1906 года он был задушен эсерами на одной из дач под Петербургом. Труп его обнаружили 30 апреля. Дачу арендовал эсер Пётр Рутенберг. По всей видимости он и заманил бывшего рабочего лидера на дачу. Похоронили несостоявшегося вождя на столичном Успенском кладбище.
Десятого января 1905 года государь отправил в отставку градоначальника Фуллона и министра внутренних дел Святополка-Мирского. Двадцатого января царь принял делегацию рабочих и выразил искреннее сожаление по поводу случившегося. В то же время он осудил массовое шествие, заявив, что идти к нему мятежной толпой - преступление.
После исчезновения Гапона энтузиазм у рабочих пропал. Они вышли на работу, и массовая забастовка закончилась. Но это была лишь небольшая передышка. В недалёком будущем страну ждали новые жертвы и политические потрясения.