В пьесе «Вишневый сад» показана историческая смена социальных укладов: кончается период «вишневых садов», с элегической красотой уходящего усадебного быта, с поэзией воспоминаний о былой жизни. Владельцы вишневого сада нерешительны, не приспособлены к жизни, непрактичны и пассивны, у них тот же паралич воли, который Чехов усматривал и у прежних своих героев (см. выше), но теперь эти личные черты наполняются историческим смыслом: эти люди терпят крах, потому что ушло их время. Герои Чехова подчиняются велению истории больше, чем личным чувствам.
Раневскую сменяет Лопахин, но она ни в чем не винит его, он же испытывает к ней искреннюю и сердечную привязанность. Петя Трофимов, торжествено возвещающий наступление новой жизни, произносящий страстные тирады против старой несправедливости, также нежно любит Раневскую и в ночь ее приезда приветствует ее с трогательной и робкой деликатностью: «Я только поклонюсь вам и тотчас же уйду». Но и эта атмосфера всеобщего расположения ничего изменить не может. Покидая свою усадьбу навсегда, Раневская и Гаев на минуту случайно остаются одни. «Они точно ждали этого, бросаются на шею друг другу и рыдают сдержанно, тихо, боясь, чтобы их не услышали».
В пьесе Чехова «век шествует путем своим железным». Наступает период Лопахина, вишневый сад трещит под его топором, хотя как личность Лопахин тоньше и человечнее, чем роль, навязанная ему историей. Он не может не радоваться тому, что стал хозяином усадьбы, где его отец был крепостным, и его радость естественна и понятна. В победе Лопахина чувствуется даже некоторая историческая справедливость. Вместе с тем общий колорит жизни, как и в других чеховских пьесах, останется прежним. Лопахиных, в свою очередь, сменят новые люди, и это будет следующий шаг истории, о котором с радостью говорит Петя Трофимов. Он сам не воплощает будущего, но чувствует и приветствует его приближение. Каким бы «облезлым барином» и недотепой Трофимов ни казался, душа его «полна неизъяснимых предчувствий», он восклицает: «Вся Россия - наш сад». Аня также понимает, что жить «как мама» больше нельзя, и поддерживает позицию Пети. Жизненные трагедии еще далеко не изжиты, но трагической неизменности жизни в последней пьесе Чехова уже нет. Общая картина мира изменилась. Русская жизнь, казалось бы, застывшая на века в своей фантастической искаженности, пришла в движение.
1. Тема прошлого, настоящего и будущего России
2. Конфликт и особенности сценического действия
К. С. Станиславский и В. Д. Немирович-Данченко отмечали необычность драматического конфликта и наличие в пьесе Чехова «подводных течений - интимно-лирических потоков, которые чувствуются за внешними бытовыми деталями».
По жанру пьесу «Вишневый сад» принято считать комедией, хотя сатирический пафос пьесы сильно ослаблен. Чехов продолжал традиции Островского (изображение в пьесах быта). Однако, как уже отмечалось, у Островского быт - фон, основа для собственно драматических событий. У Чехова события лишь внешне организуют сюжет. Драму переживает каждый герой - и Раневская, и Гаев, и Варя, и Шарлотта. При этом драма заключается не в утрате вишневого сада, а в безнадежной повседневности. Герои Чехова переживают конфликт «между данным и желанным» - между суетностью и мечтой об истинном назначении человека.. В душах большинства героев этот конфликт не разрешается.
3. Значение «подводных течений»
Смысл отдельных реплик персонажей пьесы «Вишневый сад* на первый взгляд никак не связан с происходящими событиями. Эти реплики важны лишь в контексте понимания конфликта «между данным и желанным». (Раневская: «Я все жду чего-то, как будто над нами должен обвалиться дом», «бильярдные» термины Гаева и т. д.).
4. Роль детали
Деталь для Чехова является важнейшим изобразительным средством в передаче психологии героев пьесы, конфликта и пр.
- Реплики героев, не помогающие в развитии сюжета, но иллюстрирующие разорванность сознания, отчужденность героев друг от друга, их не органичность с окружающим миром.
«Все сидят, задумались. Вдруг раздается отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный.
Любовь Андреевна. Это что?
Лопахин. Не знаю. Где-нибудь далеко в шахтах сорвалась бадья. Но где-нибудь очень далеко.
Гаев. А может быть, птица какая-нибудь... Вроде цапли.
Трофимов. Или филин...
Любовь Андреевна (вздрагивает). Неприятно почему-то. (Пауза).
Фирс. Перед несчастьем то же было. И сова кричала, и самовар гудел безперечь.
Гаев. Перед каким несчастьем?
Фирс. Перед волей. (Пауза).
Любовь Андреевна. Знаете, друзья, пойдемте, уже вечереет. (Ане). У тебя на глазах слезы... Что ты, девочка? (Обнимает ее).
Аня. Это так, мама. Ничего.
- Звуковые эффекты.
Звук лопнувшей струны («озвученная тоска*).
Стук топора, вырубающего вишневый сад.
- Пейзаж.
Любовь Андреевна (глядит в окно на сад). О, мое детство, чистота моя! В этой детской я спала, глядела отсюда на сад, счастье просыпалось вместе со мною каждое утро, и тогда он был точно таким, ничто не изменилось. (Смеется от радости). Весь, весь белый! О, сад мой! После темной, ненастной осени и холодной зимы опять ты молод, полон счастья, ангелы небесные не покинули тебя... Если бы снять с груди и с плеч моих тяжелый камень, если бы я могла забыть мое прошлое!
Гаев. Да. И сад продадут за долги, как это ни странно...
Любовь Андреевна. Посмотрите, покойная мама идет по саду... в белом платье! (Смеется от радости). Это она.
Гаев. Где?
Варя. Господь с вами, мамочка.
Любовь Андреевна. Никого нет. Мне показалось. Направо, на повороте к беседке, белое деревцо склонилось, похожее на женщину».
- Обстановка.
Шкаф, к которому то Раневская, то Гаев обращают свои монологи.
- Авторские ремарки.
Яша всегда говорит едва удерживаясь от смеха. Лопахин обращается к Варе всегда насмешливо.
- Речевые характеристики героев.
Речь Гаева насыщена бильярдными терминами («желтого в угол» и пр.).
5. Символы, в пьесе
В «Вишневом саде» многие образы героев несут на себе такую смысловую нагрузку, что вырастают до уровня символов.
Символом утраченной духовности является вырубаемый вишневый сад, символом бездарно разбазаренного богатства - проданное имение. Вина за гибель «сада» и «имения» лежит не только на гаевых, раневских и прочих персонажах, представляемых непосредственно в пьесе Чеховым. Они - лишь закономерный итог, плачевный результат всех поколений «крепостников», привыкших к праздности и жизни на чужой счет. Та жизнь, в которую погружены все персонажи и которая проходит безнадежно-фаталистическим фоном через всю пьесу, - неизбежный итог всего пути, пройденного их предками, пути рабства и духовной несвободы. Не случайно Петя Трофимов говорит именно об этом.
Пьеса символична сама по себе, так как судьба имения Раневской и ее вишневого сада - это аллегорическая судьба России.
Долги - это еще один важный символ у Чехова. Многие поколения гаевых и раневских жили в долг, не замечая того вырождения, которое претерпевают их души, а также тех опустошений, которые производят их бездушные действия вокруг, не видя той мертвечины, которую они несут в мир. Теперь настало время платить по счетам. Но стать «прекрасным садом», по мнению Чехова, Россия сможет лишь тогда, когда все долги будут уплачены, когда будет полностью искуплен грех векового рабства, грех всех фирсов перед своей вечной, бессмертной душой.
Вид урока: Урок-исследование.
Цель урока:
- Мотивировать заинтересованное чтение пьесы «Вишневый сад».
- Определить жанровое своеобразие пьесы.
- Способствовать формированию навыка грамотного, медленного чтения пьесы.
- Развивать интеллектуальные способности учащихся и умение анализировать текст.
Оборудование: Текст пьесы, презентация .
Методические приемы: Исследовательская работа, аналитическая беседа, чтение.
Ход урока
Эпиграфы к уроку :
Вышла у меня не драма, а комедия. Последний акт будет веселый, да и вся пьеса веселая, легкомысленная.
А.П. ЧеховОзорную шутку Вы выкинули, Антон Павлович. Дали красивую лирику, а потом вдруг звякнули со всего размаха топором по корневищам: к черту старую жизнь!
А.М. ГорькийЭто не комедия, не фарс, как Вы писали, – это трагедия, какой бы исход к лучшей жизни Вы ни открывали в последнем акте.
К.С. Станиславский
Вступительное слово учителя: Всем известно высказывание Ф.М. Достоевского о том, что Пушкин унес с собой в могилу некую тайну, и мы теперь без него эту тайну разгадываем. Эти же слова – о тайне, о загадке творчества, – уверена, можно отнести и к Антону Павловичу Чехову. Самобытность его приводила в недоумение еще его современников, и до сих пор он остается одним из неразгаданных писателей. Так после премьеры пьесы «Вишневый сад» разгорелась масса споров среди критиков и зрителей, среди актеров и постановщиков о жанровых особенностях пьесы, о чем свидетельствуют эпиграфы к нашему уроку. Что же представляет собой «Вишневый сад» с точки зрения жанра? На этот вопрос мы и попытаемся ответить сегодня. А вначале вспомните, какие роды художественной литературы вы знаете.
(Лирика, эпос, драма)
– К какому роду литературы относится «Вишневый сад» Чехова?
(К драме)
– Назовите основные жанры драмы.
(Трагедия, драма, комедия, мистерия, мелодрама, фарс, водевиль, трагикомедия)
В своей последней пьесе «Вишневый сад» Чехов поставил жанровый подзаголовок «комедия» , но происходящее в ней далеко от канонов обычной комедии.
«Это не комедия, не фарс, как Вы писали, – это трагедия, какой бы исход к лучшей жизни Вы ни открывали в последнем акте» , – убеждал автора К.С.Станиславский (20 октября 1903 г.)
Посмотрев постановку в Московском Художественном театре, Чехов писал: «Одно могу сказать: сгубил мне пьесу Станиславский. В моей пьесе видят положительно не то, что я написал, и я готов дать какое угодно слово, что оба они (Немирович и Алексеев (Станиславский) не прочли внимательно моей пьесы» (О.Л. Книпер-Чеховой, 10 апреля 1904 г).
– Чем, по-вашему, можно объяснить разногласия между Чеховым и Станиславским?
(Они по-разному понимали жанровое определение комедии: Станиславский традиционно, а Чехов придавал ему какой-то особый, индивидуальный смысл.)
– Можно ли упрекнуть Станиславского в невнимательном прочтении пьесы? Докажите.
(Учащиеся приводят примеры из текста. Пьеса ближе к жанру драмы в узком смысле этого слова, строящейся на свободном сочетании комических и драматических, а иногда и трагических эпизодов.)
Каждому персонажу (кроме лакея Яши) дан в пьесе момент истины, трезвого осознания себя.
Привычная для реалистической драмы речевая раскраска характеров (бильярдные термины Гаева, просторечие и косноязычие Лопахина, витиеватость Епиходова, восторженность Пищика, студенческо-пропагандистский жаргон Трофимова)
– Какие основания были у А.П.Чехова назвать свою пьесу комедией?
(Учащиеся приводят примеры из текста. Присутствие комических эпизодов, связанных главным образом с Епиходовым и Симеоновым-Пищиком. Все персонажи так или иначе временами попадают в зону комического; Гаев и Раневская пытаются спрятаться от больших жизненных проблем в бытовые мелочи, в рутину. Это смешно и нелепо. В пьесе есть приемы балагана, фокусы (Шарлотта Ивановна), удары палкой по голове. Смешны напыщенные речи Гаева. Смешны, неуместны реплики и ответы невпопад).
Учитель: Автор отказал персонажам «Вишневого сада» в праве на драму: они представлялись ему неспособными на глубокие чувства. Чехов подчеркивает, что грусть его героев часто легковесна, что в их слезах скрывается обычная для слабых и нервных людей слезливость. Сочетание комического и серьезного – отличительная черта чеховской поэтики. Это ЧЕХОВСКИЙ ЖАНР, сочетающий вечные драматические противоположности – СМЕХ и СЛЕЗЫ.
(Нельзя. Слезы как выражение острого прилива страдающей печали показаны в нескольких и немногих местах. Указание на слезы иногда соединяется с радостным волнением. Чехов пишет: «Часто у меня встречается «сквозь слезы», но это показывает только настроение лиц, а не слезы…» Чехов видел в «Вишневом саде» и грустное, и смешное и, несомненно, отдавал себе ясный отчет, сочетая их вместе.)
Учитель. Спор о жанре пьесы продолжается и по сей день. Перед вами два высказывания. Какое из них вам ближе и почему?
В 1980 году замечательный режиссер А.В. Эфрос определил «Вишневый сад» как невероятный ДРАМАТИЧЕСКИЙ ГРОТЕСК: «Это совсем не традиционный реализм. Тут реплика с репликой так соединяются, так сочетаются разные события, разные пласты жизни, что получается не просто реальная, бытовая картина, а гротескная, иногда фарсовая, иногда предельно трагичная. Вдруг – почти мистика. А рядом – пародия. И все это сплавлено во что-то одно, в понятное всем нам настроение, когда в житейской суете приходится прощаться с чем-то дорогим.
А вот мнение английского критика ХХ века Дезмонда Маккарти: «В драме Чехова – и в этом главный источник и ее прелестного юмора, и ее горькой печали – впервые во всем своем значении прозвучала тема одиночества. Каждый из его героев живет в скорлупе своего эгоизма, и только в редкие минуты они ломают эту скорлупу и выходят навстречу друг другу. … Эта тема естественного всеобщего эгоизма – тема, по существу, комическая. … Поэтому Чехов главным образом юморист, а не трагический художник. Но когда в то же время Чехов, как это умеет делать только он, отдает должное человеческому сердцу, то в результате перед нами предстает волнующая нас действительность – трагикомедия, а она-то, как бы там ни было, и является тем видом драматического произведения, который наиболее приемлем для современного читателя.»
ВЫВОД: Сегодня мы относим пьесу «Вишневый сад» к жанру лирической комедии, где смешное переплетается с грустным, комическое с трагическим, как и в реальной жизни. В пьесе много слез, но Чехов говорил, что это несерьезные слезы, над которыми скорее можно посмеяться.
Учитель: В одном из писем Чехова есть такие строки: «После лета должна быть зима, после молодости старость, за счастьем несчастье и наоборот; человек не может быть всю жизнь здоров и весел, его всегда ожидают потери, он не может уберечься от смерти, хотя бы был Александром Македонским, – надо быть ко всему готовым и ко всему относиться как неизбежно необходимому, как это ни грустно. Надо только по мере сил выполнить свой долг – и больше ничего.» Эти мысли созвучны тем чувствам, которые вызывает пьеса «Вишневый сад»
Задание. Определите жанр, жанровое своеобразие пьесы А.П. Чехова «Вишневый сад» (ответ один)
- Комедия: представления героев «Вишневого сада» не совпадают с реальным ходом вещей.
- Драма: гибнет сад, все навсегда теряют общий дом; торжествуют идеалы новой – лопахинской – жизни, старые идеалы предаются забвению.
- Комедия: в пьесе имеют место комические положения и даже фарс.
- Комедия: в пьесе используются приемы площадного театра, балагана (падение с лестницы, фокусы, УДАРЫ ПО ГОЛОВЕ).
- В ПЬЕСЕ ОСОБЫМ ОБРАЗОМ СОЕДИНЯЮТСЯ ДРАМАТИЧЕСКОЕ И КОМИЧЕСКОЕ. Жанровая природа «Вишневого сада» сложна.
Литература:
- Б.И. Турьянская, Л.Н. Гороховская. Русская литература ХIХ века. Материалы для подготовки к экзаменам – М.: Русское слово, 2003.
- Ю.И. Лыссый. Русская литература ХХ века. 11 класс – М.: Мнемозина, 2001.
- И.Н. Сухих. Литература. Учебник для 10 класса – М.: Академия, 2008.
Для того, чтобы правильно разобраться с жанровыми особенностями пьесы Чехова «Вишневый сад», определимся с понятием собственно комедийного жанра. И того, что в его пониманием привнес драматург-новатор Чехов.
Комедия — один из основных видов драмы, котором коллизия, действие и характеры трактованы в формах смешного и проникнуты комическим.
Различают:
- комедию положений (в основе хитроумная интрига)
- и комедию характеров (в основе осмеяние какой-либо человеческой черты — скупости, грубости и т.п.).
По характеру смеха комедии бывают
- сатирические (в основе осмеяние социальных пороков общества),
- комедии, сочетающие сатиру, комизм, серьезное, трогательное;
- романтические или лирические комедии (в основе любовные недоразумения),
- трагикомедии (смех в такой комедии пронизан сознанием несовершенства жизни и человека).
В комедии есть свои амплуа: например, герой-любовник, резонер (герой, устами которого говорит автор), комическая старуха или старик, слуга-плут и т.д. Но эти амплуа в основном характерны для классической комедии.
Особенности чеховской драматургии
О говорят: , — потому что его произведения для сцены были настолько своеобразны, что зритель, привыкший к классическим пьесам, не мог даже воспринимать эти пьесы.
Владимир Набоков писал:
» Его (Чехова) заслуга в том, что он нашел верный путь из темницы причинно-следственных связей и разорвал путы, сковывающие пленников искусства драмы».
Можно сказать, что разрушил основы старой драматической школы и создал возможности для развития драматургии в ХХ веке.
Жанровое своеобразие комедии «Вишневый сад»
Начиная писать эту пьесу, Чехов определял ее как фарс. Об образе Раневской он говорил своей жене:
«Пишу для тебя комическую старуху».
Однако ни зрители, ни читатели не воспринимают Раневскую как тип традиционной комической старухи, да и старухой эту героиню не считают.
В пьесе нет четкого деления на положительных и отрицательных персонажей. Смеясь над одним из своих героев, автор в то же время сочувствует ему. Так смешон постаревший барин Гаев, он произносит выспренные речи перед шкафом, все время не к месту вставляет бильярдные словечки, но он и трогателен в любви к сестре и племяннице, он трогателен в своей беспомощности. Пожалуй, всех персонажей в этой комедии можно назвать недотепами.
Пристальное внимание драматурга направлено на будничную жизнь героев. Самые существенные для сюжета события (продажа вишневого сада) происходят за сценой.
Сюжет, композиция как повод для новаторского отображения конфликта
Сюжет и композиция носят чисто организующий характер. Конфликты, возникающие между героями, также второстепенны. Так не обострен конфликт между Раневской, Гаевым и Лопахиным из-за продажи вишневого сада. Герои ничего и не делают, чтобы спасти вишневый сад, только говорят об этом. А Лопахин же просто не может упустить выгодную покупку. Таким образом, события развиваются закономерно и обусловлены характером героев, но не они содержат в себе основной конфликт.
Основной конфликт — в душах героев, в несоответствии мечты о счастливой жизни реальной нескладной, несчастливой. Эту неустроенность сегодняшней жизни ощущают все герои:
- Лопахин не становится счастливей от того, что купил вишневый сад;
- Раневская и Гаев по-своему несчастны и в то же время испытывают облегчение от того, что сад продан;
- Петя и Аня только мечтают о счастливой жизни, но это не значит, что эта жизнь действительно будет счастливой.
Особенности конфликта сказываются на характерах героев. Герои пьесы выявляют себя не в поступках, а в переживаниях. Герои «Вишневого сада» не проявляют себя не только в действии, но и слове.
Чехов как мастер художественных полунамеков — роль подтекста
Его герои как бы произносят слова обыденные, но за этими словами скрываются внутренние переживания. Таким образом, создается так называемое « подводное течение» в пьесах Чехова, подтекст. Простые фразы «Епиходов идет», «Солнце село» скрывают внутреннее напряжение героев, их неустроенность.
Лиричность пьесы, ее внутренняя мелодичность, спаянность душевных переживаний героев также создают ее своеобразие.
Комическое в пьесе усиливается тем, что каждый из главных героев имеет как бы своего двойника — героя второстепенного:
- судьба Раневской перекликается с судьбой Шарлотты,
- аристократичность Гаева и его презрение к Лопахину и в то же время его недотепость повторяются в Яше и Епиходове, отражается в Епиходове и Петя Трофимов.
Лиричность комедии «Вишневый сад» — в мечте о новой России, России счастливой, новой. Вся пьеса проникнута этим ожиданием перемен, нового, что и создает неповторимый лиризм действия.
В пьесах Чехова нет внешне ярких эффектов. Недаром он сам говорил, что
«в пьесе нет ни одного выстрела».
Но звуковое оформление пьесы все же создает эффект сопереживания с тем, что происходит в жизни, а скорее в настроении переживаниях героев.
Это, например,
«звук лопнувшей струны, замирающий и печальный».
Жанр комедии «Вишневый сад» — это сознательно провокационный ход драматурга. Чехов таким образом разрушает принципы построения классической комедии, находит новые драматические средства, которые позволяют не только раскрыть поставленные проблемы, но и показать внутренний мир героев, психологию их переживаний.
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость - поделитесьДля анализа пьесы необходим список действующих лиц, причем с авторскими ремарками-комментариями. Приведем его здесь полностью, что поможет войти в мир «Вишневого сада»; действие происходит в имении Любови Андреевны Раневской. Итак, действующие лица пьесы:
Раневская Любовь Андреевна, помещица. Аня, ее дочь, 17 лет. Варя, ее приемная дочь, 24 лет. Гаев Леонид Андреевич, брат Раневской. Лопахин Ермолай Алексеевич, купец. Трофимов Петр Сергеевич, студент. Симеонов-Пищик Борис Борисович, помещик. Шарлотта Ивановна, гувернантка. Епиходов Семен Пантелеевич, конторщик. Дуняша, горничная. Фирс, лакей, старик 87 лет. Яша, молодой лакей. Прохожий. Начальник станции. Почтовый чиновник. Гости, прислуга.
Проблема жанра . Жанровая природа «Вишневого сада» всегда вызывала споры. Сам Чехов назвал ее комедией — «комедией в четырех действиях» (хотя и комедией особого типа). К.С. Станиславский считал ее трагедией. М. Горький назвал «лирической комедией». Нередко пьесу определяют как «трагикомедию», «ироническую трагикомедию». Вопрос о жанре очень важен для понимания произведения: он определяет код прочтения пьесы и характеров. Что значит увидеть в пьесе трагикомическое начало? Это значит «в известной степени согласиться с их [героев. — В. К.] незаурядностью, счесть их искренне и истинно страдающими, увидеть в каждом из персонажей достаточно сильный характер. Но какие же могут быть сильные характеры у “безвольных”, “ноющих”, “хныкающих”, “разуверившихся” героев?»
Чехов писал: «Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс». Автор отказал персонажам «Вишневого сада» в праве на драму: они представлялись ему неспособными на глубокие чувства. К.С. Станиславский же в свое время (в 1904 году) поставил трагедию, с чем Чехов не был согласен. В пьесе есть приемы балагана, фокусы (Шарлотта Ивановна), удары палкой по голове, после патетических монологов следуют фарсовые сценки, затем опять появляется лирическая нота... В «Вишневом саде» немало смешного: смешон Епиходов, смешны напыщенные речи Гаева («многоуважаемый шкаф»), смешны, неуместны реплики и ответы невпопад, комические ситуации, возникающие из-за непонимания персонажами друг друга. Пьеса Чехова и смешна, и печальна, и даже трагична одновременно. В ней много плачущих, но это не драматические рыдания, и даже не слезы, а только настроение лиц. Чехов подчеркивает, что грусть его героев часто легковесна, что в их слезах скрывается обычная для слабых и нервных людей слезливость. Сочетание комического и серьезного — отличительная черта чеховской поэтики, начиная с первых лет его творчества.
Внешний сюжет и внешний конфликт. Внешний сюжет «Вишневого сада» — смена владельцев дома и сада, продажа родового имения за долги. На первый взгляд, в пьесе четко обозначены противодействующие силы, отражающие и расстановку социальных сил в России того времени: Россия старая, дворянская (Раневская и Гаев), набирающие силы предприниматели (Лопахин), Россия молодая, будущая (Петя и Аня). Казалось бы, столкновение этих сил и должно породить главный конфликт пьесы. Персонажи сосредоточены на важнейшем событии в их жизни — на продаже вишневого сада, назначенной на 22 августа. Однако свидетелем самой продажи сада зритель не становится: кульминационное, казалось бы, событие остается за рамками сцены. Социальный конфликт в пьесе не является актуальным, не социальное положение действующих лиц главное. Лопахин — этот «хищник»-предприниматель — изображен не без симпатии (как и большинство персонажей пьесы), и владельцы усадьбы ему не сопротивляются. Более того, имение как бы само собой оказывается в его руках, против его желания. Казалось бы, в третьем действии судьба вишневого сада решена, его купил Лопахин. Более того, развязка внешнего сюжета даже оптимистична: «Гаев (весело). В самом деле, теперь все хорошо. До продажи вишневого сада мы все волновались, страдали, а потом, когда вопрос был решен окончательно, бесповоротно, все успокоились, повеселели даже... Я банковский служащий, теперь я финансист... желтого в середину, и ты, Люба, как-никак, выглядишь лучше, это несомненно». Но пьеса не кончается, автор пишет четвертое действие, в котором вроде бы ничего нового не происходит. Но мотив сада здесь звучит снова. В начале пьесы сад, которому грозит опасность, притягивает к себе всю семью, собравшуюся после пятилетней разлуки. Но спасти его не дано никому, его больше нет, и в четвертом действии все вновь разъезжаются. Гибель сада привела к распаду семьи, разбросала, развела по городам и весям всех бывших обитателей имения. Наступает тишина — завершается пьеса, смолкает мотив сада. Таков внешний сюжет пьесы.
Особенности жанра пьесы А.П. Чехова «Вишневый сад»
Замечательные достоинства пьесы «Вишневый сад», её новаторские особенности уже давно признаются прогрессивной критикой единодушно. Но когда заходит речь о жанровых особенностях пьесы, это единодушие сменяется разномыслием. Одни видят в пьесе «Вишневый сад» комедию, другие -- драму, третьи -- трагикомедию. Что же представляет собой эта пьеса -- драму, комедию, трагикомедию?
Прежде чем отвечать на этот вопрос, необходимо заметить, что Чехов, стремясь к жизненной правде, к естественности, создавал пьесы не чисто драматического или комедийного, а весьма сложного формообразования.
В его пьесах «драматическое осуществляется в органическом смешении с комическим» [Бялый, 1981:48], а комическое проявляется в органическом сплетении с драматическим.
Пьесы Чехова -- это своеобразные жанровые формообразования, которые допустимо называть драмами или комедиями, лишь имея в виду их ведущую жанровую тенденцию, а не последовательное проведение принципов драмы или комедии в их традиционном понимании.
Убедительным примером тому служит пьеса «Вишнёвый сад». Уже завершая эту пьесу, Чехов 2 сентября 1903 года писал Вл. И. Немировичу-Данченко: «Пьесу назову комедией»
15 сентября 1903 года он сообщал М. П. Алексеевой (Лилиной): «Вышла у меня не драма, а комедия, местами даже фарс»
Называя пьесу комедией, Чехов опирался на преобладающие в ней комические мотивы. Если, отвечая на вопрос о жанре этой пьесы, мы будем иметь в виду ведущую тенденцию строения ее образов и сюжета, то должны будем признать, что в основе ее лежит отнюдь не драматическое, а комедийное начало. Драма предполагает драматичность положительных героев пьесы, т. е. тех, кому автор отдает свои основные симпатии.
В этом смысле драмами являются такие пьесы А. П. Чехова, как «Дядя Ваня» и «Три сестры». В пьесе «Вишневый сад» основные симпатии автора принадлежат Трофимову и Ане, которые не переживают никакой драмы.
Признать «Вишневый сад» драмой -- это значит признать переживания владельцев вишневого сада, Гаевых и Раневских, подлинно драматичными, способными вызывать глубокое сочувствие и сострадание людей, идущих не назад, а вперед, в будущее.
Но этого в пьесе не могло быть и нет. Чехов не защищает, не утверждает, а разоблачает владельцев вишневого сада, он показывает их пустоту и ничтожество, их полную неспособность на серьезные переживания.
Пьеса «Вишневый сад» не может быть признана и трагикомедией. Для этого ей не хватает ни трагикомических героев, ни трагикомических положений, проходящих через всю пьесу, определяющих ее сквозное действие. Гаев, Раневская, Пищик слишком мелки в качестве трагикомических героев. Да, кроме того, в пьесе со всей отчетливостью проступает ведущая оптимистическая идея, выражающаяся в положительных образах. Эту пьесу более правильно назвать лирической комедией.
Комедийность «Вишневого сада» определяется, во-первых, тем, что ее положительные образы, какими являются Трофимов и Аня, показываются отнюдь не драматически. Драматичность несвойственна этим образам ни социально, ни индивидуально. И по внутренней своей сущности, и по авторской оценке эти образы оптимистичны.
Явно недраматичен и образ Лопахина, который в сопоставлении с образами поместных дворян показывается как относительно положительный и мажорный. Комедийность пьесы утверждается, во-вторых, тем, что из двух владельцев вишневого сада один (Гаев) дается по преимуществу комически, а второй (Раневская) в таких драматических ситуациях, которые в основном содействуют показу их отрицательной сущности.
Комическая основа пьесы отчетливо видна, в-третьих, и в комическо-сатирическом изображении почти всех второстепенных действующих лиц: Епиходова, Пищика, Шарлотты, Яши, Дуняши.
«Вишневый сад» включает и явные мотивы водевиля, даже фарса, выражающиеся в шутках, фокусах, прыжках, переодевании Шарлотты. По проблематике и характеру её художественной трактовки «Вишневый сад» является пьесой глубоко социальной. В ней весьма сильны обличительные мотивы.
Здесь ставятся важнейшие для той поры вопросы ликвидации дворянско-поместного хозяйства, окончательной замены его капиталистическим, роста демократических сил и т. д.
При явно выраженной социально-комедийной основе в пьесе «Вишнёвый сад» отчетливо проявляются лирико-драматические и социально-психологические мотивы: лирико-драматические и социально-психологические наиболее полно в обрисовке Раневской и Вари; лирические и социально-психологические в особенности в изображении Ани.
Своеобразие жанра «Вишневого сада» очень хорошо раскрыл М. Горький, который определил эту пьесу как л и р и ч е с к у ю к о м е д и ю.
«А.П. Чехов, -- пишет он в статье «0 пьесах»,-- создал... совершенно оригинальный тип пьесы -- лирическую комедию» (М. Г о р ь к и й, Собрание сочинений, т. 26, Гослитиздат, М., 1953, стр. 422).
Но лирическая комедия «Вишнёвый сад» еще многими воспринимается как драма. Впервые подобная трактовка «Вишневого сада» была дана Художественным театром. 20 октября 1903 года К.С. Станиславский, прочитав «Вишневый сад», писал Чехову: «Это не комедия... это трагедия, какой бы исход к лучшей жизни Вы ни открывали в последнем акте... я боялся, что при вторичном чтении пьеса не захватит меня. Куда тут!! Я плакал, как женщина, хотел, но не мог сдержаться» (К, С. С т а н и с л а в с к и й, Статьи. Речи. Беседы. Письма, изд. «Искусство», М., 1953, стр. 150 -- 151).
В своих воспоминаниях о Чехове, относящихся примерно к 1907 году, Станиславский характеризует «Вишнёвый сад», как «тяжелую драму русской жизни» (Там же, стр 139).
К.С. Станиславский недопонял, недооценил силу обличительного пафоса, направленного против представителей тогда уходившего мира (Раневской, Гаева, Пищика), и в связи с этим излишне подчеркнул в своем режиссерском решении пьесы лирико-драматическую линию, связанную с этими персонажами.
Воспринимая всерьез драму Раневской и Гаева, неправомерно выдвигая сочувственное к ним отношение и в какой-то мере приглушая обличительную и оптимистическую направленность пьесы, Станиславский ставил «Вишневый сад» в драматическом ключе. Выражая ошибочную точку зрения руководителей Художественного театра на «Вишневый сад», Н. Эфрос писал:
«...никакая часть чеховской души не была с Лопахиным. Но часть его души, устремляющейся в будущее, принадлежала и «mortuos», «Вишнёвому саду». Иначе изображение обреченного, отмирающего, уходящего с исторической сцены не было бы таким нежным» (Н. Эфрос, «Вишневый сад» в постановке Московского Художественного театра, Пг., 1919, стр. 36).
Исходя из драматического ключа, вызывая сочувствие к Гаеву, Раневской и Пищику, подчеркивая их драму, играли эти роли все первые их исполнители -- Станиславский, Книппер, Грибунин. Так, например, характеризуя игру Станиславского -- Гаева, Н. Эфрос писал: «это большое дитя, жалкое и смешное, но трогательное в своей беспомощности... Вокруг фигуры была атмосфера тончайшего юмора. И в то же время она излучала большую трогательность... все в зрительном зале вместе с Фирсом чувствовали что-то нежное к этому глупому, ветхому ребёнку, с признаками вырождения и духовного упадка, «наследнику» отмирающей культуры... И даже те, которые отнюдь не склонны к сентиментальности, которым святы суровые законы исторической необходимости и смены классовых фигур на исторической сцене,-- даже они, вероятно, дарили минутами некоторое сострадание, вздох сочувствующей или соболезнующей грусти этому Гаеву» (Т а м ж е, стр. 81 -- 83).
В исполнении артистов"Художественного театра образы владельцев вишневого сада получились явно более крупными, благородными, красивыми, духовно сложными, нежели в пьесе Чехова. Было бы несправедливо сказать, что руководители Художественного театра не заметили или обошли комедийность «Вишнёвого сада».
Ставя эту пьесу, К.С. Станиславский настолько широко использовал ее комедийные мотивы, что вызвал резкие возражения со стороны тех, кто считал её последовательно пессимистической драмой.
Недовольство излишним, нарочитым комизмом сценического воплощения «Вишневого сада» в Художественном театре высказывал и критик Н. Николаев. «Когда,-- писал он,-- гнетущее настоящее предвещает еще более тяжёлое будущее, появляется и проходит Шарлотта Ивановна, ведя на длинной ленте собачонку и всей своей утрированной, высококомической фигурой вызывает в зрительном зале смех... Для меня этот смех -- был ушатом холодной воды... Настроение оказалось непоправимо испорченным
Но действительная ошибка первых постановщиков «Вишневого сада» заключалась не в том, что они обыгрывали многие комические эпизоды пьесы, а в том, что они пренебрегли комедийностью как ведущим началом пьесы. Раскрывая пьесу Чехова, как тяжёлую драму русской жизни, руководители Художественного театра давали место и её комизму, но лишь подчинённое; второстепенное.
М.Н. Строева права, определяя сценическую трактовку пьесы «Вишневый сад» в Художественном театре как трагикомедии
Трактуя пьесу в этом плане, режиссура Художественного театра показывала представителей уходящего мира (Раневскую, Гаева, Пищика) более внутренне богатыми, положительными, нежели они есть на самом деле, и чрезмерно усиливала сочувствие к ним. Вследствие этого субъективная драма уходящих людей прозвучала в спектакле более глубоко, чем это было необходимо.
Что же касается объективно-комической сущности этих людей, разоблачения их несостоятельности, то эта сторона оказалась раскрытой в спектакле явно недостаточно. Чехов не мог согласиться с подобной трактовкой «Вишневого сада». С. Любош вспоминает Чехова на одном из первых представлений «Вишневого сада» -- грустного и оторчённого. «В наполненном театре был шум успеха, а Чехов печально твердил:
Не то, не то...
Что не то?
Все не то: и пьеса и исполнение. У меня не вышло то, что я хотел. Я видел совсем не то, и они не могли понять, чего я хочу» (С. Л ю б о ш, «Вишневый сад». Чеховский юбилейный сборник, М., 1910, стр. 448).
Протестуя против ложного истолкования своей пьесы, Чехов в письме к О.Л. Книппер от 10 апреля 1904 года писал: «Почему на афишах и в газетных объявлениях моя пьеса так упорно называется драмой? Немирович и Алексеев в моей пьесе видят положительно не то, что я написал, и я готов дать какое угодно слово,- что оба они ни разу не прочли внимательно моей пьесы» (А.П. Ч е х о в, Полное собрание сочинений и писем, т. 20, Гослитиздат, М., 1951, стр. 265).
Чехова возмущал сугубо замедленный темп спектакля, в особенности мучительно растянутый IV акт. «Акт, который должен продолжаться 12 минут maximum, у вас,-- писал он О.Л. Книппер,-- идет 40 минут. Одно могу сказать: сгубил мою пьесу Станиславский» (Т а м ж е, стр. 258).
В апреле 1904 года, беседуя с режиссёром Александринского театра, Чехов говорил:
«Разве это мой «Вишневый сад»?.. Разве это мои типы?.. За исключением двух-трех исполнителей, все это не моё... Я пишу жизнь... Это серенькая, обыкновенная жизнь... Но, это не нудное нытьё... Меня то делают плаксой, то просто скучным писателем... А я написал несколько томов веселых рассказов. А критика рядит меня в какие-то плакальщицы... Выдумывают на меня из своей головы, что им самим хочется, а я того и не думал, и во сне не видал... Меня начинает злить это»
Это понятно, так как восприятие пьесы, как драмы, резко изменяло ее идейную направленность. То, над чем Чехов смеялся, при таком восприятии пьесы требовало уже глубокого сочувствия.
Отстаивая свою пьесу, как комедию, Чехов, по сути дела, отстаивал правильное понимание её идейного смысла. Руководители Художественного театра в свою очередь не могли остаться равнодушными к заявлениям Чехова о том, что «Вишневый сад» воплощается ими в ложном ключе. Раздумывая о тексте пьесы и его сценическом воплощении, Станиславский и Немирович-Данченко вынуждены были признать, что пьеса ими была недопонята. Но недопонята, по их мнению, не в основном своём ключе, а в частностях. Спектакль претерпевал изменения на ходу.
В декабре 1908 года В.И. Немирович-Данченко писал: «Посмотрите «Вишневый сад», и Вы совершенно не узнаете в этой кружевной грациозной картине той тяжёлой и грузной драмы, какою «Сад» был в первый год» (В.И. Немирович-Данченко, Письмо Н.Е. Эфросу (вторая половинa декабря 1908 г.), «Театр», 1947, № 4, стр. 64).
В 1910 году в речи перед артистами Художественного театра К.С. Станиславский сказал:
«Пусть многие из вас признаются, что не сразу поняли «Вишнёвый сад». Шли годы, и время подтверждало правоту Чехова. Руководителям Художественного театра всё яснее и яснее становилась необходимость более решительных изменений спектакля в направлении, указанном Чеховым.
Возобновляя после десятилетнего перерыва спектакль «Вишневый сад», руководители Художественного театра внесли в него крупные изменения: значительно ускорили темп его развития; комедийно оживили первый акт; сняли излишний психологизм в главных персонажах и усилили их разоблачительность. Это особенно сказалось в игре Станиславского -- Гаева, «Его образ,-- отмечалось в "Известиях",-- раскрыт теперь прежде всего с чисто комедийной стороны. Мы бы сказали, что безделье, барская мечтательность, полнейшее неуменье взяться за хоть какую-нибудь работу и поистине детская беспечность разоблачены Станиславским до конца. Новый Гаев Станиславского -- убедительнейший образчик вредной никчемности. Ещё ажурнее, ещё легче стала играть Книппер-Чехова, раскрывающая свою Раневскую в том же плане «разоблачительства» (Юр. Соболев, «Вишнёвнй сад» в Художественном театре, «Известия» от 25 мая 1928 г., № 120).
То, что первоначальная трактовка «Вишневого сада» в Художественном театре явилась следствием недопонимания текста пьесы, его постановщики признавали не только в переписке, в узком кругу артистов Художественного театра, но и перед широкой общественностью. В. И. Немирович-Данченко, выступая в 1929 году в связи с 25-летием со дня первого представления «Вишневого сада», сказал: «И вот это прекрасное произведение было сначала не понято.. может быть, в нашем спектакле потребуются какие-нибудь изменения, какие-нибудь перестановки, хотя бы в частностях; но относительно версии о том, что Чехов писал водевиль, что эту пьесу нужно ставить в сатирическом разрезе, совершенно убежденно говорю, что этого не должно быть. В пьесе есть сатирический элемент -- и в Епиходове и в других лицах, но возьмите в руки текст, и вы увидите: там -- «плачет», в другом месте -- «плачет», а в водевиле плакать не будут!» Вл.И. Н е м и р о в и ч-Д а н ч е н к о, Статьи. Речи. Беседы. Письма, изд. «Искусство», 1952, стр. 108 - 109).
То, что «Вишневый сад» не водевиль, верно. Но то несправедливо, что в водевилях якобы не плачут, и на основании наличия плачущих «Вишневый сад» считается тяжелой драмой. Вот, например, в водевиле «Медведь» Чехова плачут помещица и ее лакей, а в его же водевиле «Предложение» плачет Ломов и стонет Чубукова. В водевиле «Аз и Ферт» П. Федорова плачут Любушка и Акулина. В водевиле «Учитель и ученик» А. Писарева плачут Людмила и Даша. В водевиле «Девушка- гусар» Кони плачет Лора. Дело не в наличии и даже не в количестве плачущих, а в характере плача.
Когда сквозь слезы Дуняша говорит: «блюдечко разбила», а Пищик -- «где деньги?», это вызывает не драматическую, а комическую реакцию. Иногда слезы выражают радостное волнение: у Раневской при первом ее входе в детскую по возвращении на родину, у преданного Фирса, дождавшегося приезда своей барыни.
Нередко слезы обозначают особую сердечность: у Гаева при обращении к Ане в первом акте («крошка моя. Дитя мое»...); у Трофимова, успокаивающего Раневскую (в первом акте) и затем говорящего ей: «ведь он обобрал вас» (в третьем акте); у Лопахина, успокаивающего Раневскую (в конце третьего акта).
Слезы как выражение остро драматических ситуаций в «Вишневом саде» очень редки. Эти моменты можно перечесть: у Раневской в первом акте, при встрече с Трофимовым, напомнившим ей об утонувшем сыне, и в третьем акте, в споре с Трофимовым, когда она снова вспоминает сына; у Гаева -- по возвращении с торгов; у Вари -- после неудавшегося объяснения с Лопахиным (четвертый акт); у Раневской и Гаева -- перед последним выходом из дома. Но при этом личная драма основных действующих лиц «Вишневого сада» не вызывает такого сочувствия автора, которое бы явилось основой драматизма всей пьесы.
Чехов решительно не соглашался, что в его пьесе много плачущих. «Где они? -- писал он Немировичу-Данченко 23 октября 1903 года. -- Только одна Варя, но это потому, что Варя плакса по натуре, и слезы ее не должны возбуждать в зрителе унылого чувства. Часто у меня встречается «сквозь слёзы», но это показывает только настроение лиц, а не слезы» (А П. Чехов, Полное собрание сочинений и писем, т. 20, Гослитиздат, М., 1951, стр. 162 -- 163).
Необходимо понять, что основу лирического пафоса пьесы «Вишнёвый сад» создают представители не старого, а нового мира -- Трофимов и Аня, их лиризм -- оптимистический. Драматизм в пьесе «Вишнёвый сад» налицо. Это драматизм, переживаемый представителями старого мира и связанный в своей основе с защитой уходящих форм жизни.
Драматизм, связанный с защитой уходящих, эгоистических форм жизни, не может вызывать сочувствия передовых читателей и зрителей и неспособен стать положительным пафосом прогрессивных произведений. И естественно, что этот драматизм не стал ведущим пафосом пьесы «Вишневый сад».
Но в драматических состояниях действующих лиц этой пьесы есть и то, что способно вызывать сочувственный отклик у любого читателя и зрителя. Раневской нельзя сострадать в основном -- в утрате вишневогo сада, в ее горьких любовных плутаниях. Но когда она вспоминает и плачет об утонувшем в реке семилетнем сыне, ее по-человечески жаль. Ей можно сочувствовать и тогда, когда она, утирая слезы, рассказывает, как её потянуло из Парижа в Россию, на родину, к дочери, и тогда, когда она навсегда прощается с родным домом, в котором прошли счастливые годы её детства, юности, молодости...
Драматизм «Вишневого сада» частного, а не определяющего, не ведущего характера. Сценическое воплощение «Вишнёвого сада», данное Художественным театром в драматическом ключе, не соответствует идейному пафосу и жанровому своеобразию этой пьесы. Чтобы достигнуть этого соответствия, требуются не частные поправки, а коренные изменения первой редакции спектакля.
Раскрывая полностью оптимистический пафос пьесы, необходимо драматическую основу спектакля заменить к о м е д и й н о- л и р и ч е с к о й. Предпосылки к этому имеются в высказываниях самого К.С. Станиславского. Подчеркивая важность более рельефной сценической передачи чеховской мечты, он писал:
«В художественной литературе конца прошлого и начала нынешнего века он один из первых почувствовал неизбежность революции, когда она была лишь в зародыше и общество продолжало купаться в излишествах. Он один из первых дал тревожный звонок. Кто, как не он, стал рубить прекрасный, цветущий вишневый сад, сознав, что время его миновало, что старая жизнь бесповоротно осуждена на слом... Дайте и Лопахину в «Вишневом саде» размах Шаляпина, а молодой Ане темперамент Ермоловой, и пусть первый со всей своей мощью рубит отжившее, а молодая девушка, предчувствующая вместе с Петей Трофимовым приближение новой эпохи, крикнет на весь мир: «Здравствуй, новая жизнь!» -- и вы поймете, что «Вишнёвый сад» -- живая для нас, близкая, современная пьеса, что голос Чехова звучит в ней бодро, зажигательно, ибо сам он смотрит не назад, а вперед»
Несомненно, что первая театральная редакция «Вишневого сада» не имела того пафоса, который звучит в только что приведённых словах Станиславского. В этих словах уже иное понимание «Вишневого сада», чем то, которое было свойственно руководителям Художественного театра в 1904 году. Но утверждая комедийно-лирическое начало «Вишневого сада», важно в органическом сплаве с комико-сатирическими и мажорно-лирическими мотивами со всей полнотой раскрыть и лирико-драматические, элегические мотивы, с такой изумительной тонкостью и силой воплощенные в пьесе. Чехов не только обличал, осмеивал героев своей пьесы, но и показывал их субъективную драму.
Абстрактный гуманизм Чехова, связанный с его общедемократической позицией, ограничивал его сатирические возможности и обусловливал известные ноты сочувственного изображения Гаева и Раневской.
Здесь нужно остерегаться односторонности, упрощения, которые, кстати сказать, уже и были (например, в постановке «Вишневого сада» режиссером А. Лобановым в театре-студии под руководством Р. Симонова в 1934 году).
Что же касается собственно Художественного театра, то перемена драматического ключа на комедийно-лирический не должна вызвать решительного изменения трактовки всех ролей. Очень многое в этом замечательном спектакле, особенно в его последней редакции, даётся правильно. Нельзя не вспомнить, что, резко отвергая драматическое решение своей пьесы, Чехов находил даже в первых, далеко еще не зрелых её представлениях в Художественном театре много прекрасного, осуществлённого верно.