§ 1. Объект

Дальнейшей модификацией взаимопревращения идеального и материального является диалектика субъекта и объекта, анализ которой в чистом виде является необходимым этапом восхождения.

Проблема субъект - объект на протяжении всей истории философии и социологии была предметом широкого обсужде ния. Ей посвящено и посвящается великое множество трудов. Очень много точек зрения высказано о ней: не будет ошибкой, если сказать, - что не было и нет философа, социолога, который так или иначе не выражал своего отношения к ней. И это не случайно, ибо эта проблема является той сферой теоретического мышления, которая как в фокусе отражает интересы партий в философии, куда ведут все дороги борьбы материализма и идеализма, диалектики и метафизики, следовательно, в конечном итоге, борьбы социальных классов, групп.

Потому проблема не утратила своей актуальности и сегодня. Более того, в эпоху научно-технического прогресса и корен ных социальных преобразований в жизни народов - она с каж дым днем приобретает большую актуальность, жизненность, и поэтому она является по-прежнему предметом, еще более широко и активно обсуждаемым как марксистами, так и не марксистскими авторами. Вместе с тем потребности непре рывно развивающейся материальной практики и научного познания выдвинули на первый план не только новые стороны этой проблемы и не только решение того или иного ее момен та, «кусочка», а целого, настоятельно породили необходимость, во-первых, синтеза в высшем единстве абстрактных определений, восхождения к конкретному; во-вторых, четкого, опреде ленного и решительного проведения принципа взаимопревра щения субъекта и объекта, что собственно является сущно стью диалектико-материалистического решения проблемы.

Проблема субъект-объект выражала собою решение основного вопроса философии.материалистами и идеалистами. Хотя в- античной философии еще нет ее прямой постановки, но эле менты представления о ней имеются. Линия Демокрита исхо дила из наивно-материалистического, а линия Платона из наив но-идеалистического взгляда на мир. Материалисты под объек том понимали материальность мира и видели ее в том или ином чувственно-конкретном начале (Фалес - в воде, Гераклит - в огне и т. д.)- Причем само это начало (или первопричина) выступает в качестве субъекта изменений всех вещей. У Гераклита, например, человек-субъект совпадает с объективной субстанцией. Судьба, необходимость и разум тождественны. Бог - это вечный периодический огонь, судьба, т. е. разум, создающий все из противоположностей. Все зависит от судьбы, которая совпадает с необходимостью. У Демокрита человек есть микрокосмос и в нем нет ничего другого кроме атомов, человек растворяется в стихии необходимого движения атомов. Следовательно, здесь субъект и объект еще не расчленены, слиты воедино.

Софисты делают первую попытку рассматривать человека как самостоятельную проблему. Они считают, что нельзя за коны человека полностью сводить к законам космоса - богов, а нужно объяснять их из человеческой природы. В этом отно шении характерно положение Протагора: «человек есть мера всех вещей». Сократ делает дальнейший шаг к исследованию человека, требует познать его душу, сознание, разум. Он про поведует идею «даймония», под которым понимает разум, собственную совесть, здравый смысл. «Сократ сознает, что он, - пишет Маркс, - носитель даймония... но он не замыкается в себя, он носитель не божеского, а человеческого образа; Со крат оказывается не таинственным, а ясным и светлым, не про роком, а общительным человеком» 1.

У Платона мир идей, существуя вечно, являясь объектом, в то же время выступает в качестве субъекта всех изменений, творца мира «теней». Человек же состоит из двух субстанций: души и тела. Душа принадлежит к миру идей, тело же проявление мира идей. Человек, таким образом, носитель духа.

Аристотель делает дальнейшую попытку членения проблемы и рассмотрения объекта и субъекта раздельно. В его понимании материя является объектам, на который направлена фор ма. Материя-объект инертна, пассивна, не актуальна, она лишь возможность, в то время как форма-субъект носитель актив ности, действенности, она актуальна. Она субстанция, первопричина и первоисточник изменений материи, превращения возможности в действительность. Достоинством субъекта - че ловека обладают лишь свободные. Раб не. человек, а говоря щее орудие. Человек - существо политическое. Общество есть единое целое.

Против точки зрения слитности человека и общества на правлен индивидуализм стоиков, скептиков, эпикурейцев, счи тавших, что всеобщее господствует над личностью, которая мож ет получить высшее удовлетворение лишь в одиночестве.

Важный вклад в решение проблемы внес домарксистский материализм. Отстаивая свой материалистический взгляд на мир, он подчеркивал его объективный характер, существова ние объекта независимо от сознания. В его понимании объект и есть объективный мир, а следовательно, и предмет познания.

Так, Бэкон считал, что предметом науки может быть только материя (природа) и ее свойства. Ответы на вопросы, выдви гаемые.наукой, нужно искать «.не в кельях человеческого ума», а в самой природе. Объект первичен, существует объективно, вечно. В отличие от Аристотеля, он не лишает материю внутренней активности, а рассматривает ее как активное, деятель ное начало, порождающее многообразие своих объективных форм, сил. Какова бы ни была первоначальная материя, она необходимо должна быть облечена в известную форму, одаре на известными определенными свойствами и устроена так, чтобы всякий вид силы, качества, содержания, действия и есте ственного движения мог быть ее последствием и ее произведе нием.

Бэкон считал, что материи изначально объективно свойст венны неотъемлемые от материи первичные «формы», которые являются источником «природ» или «натур», т. е. физических свойств тел. У Бэкона, первичные формы материи суть живые, индивидуализирующие, внутренне присущие ей, создающие специфические различия сущности силы. Бэкон пытается до казать, что, кроме механического, существуют и другие виды движения, которых насчитывается 19. Он пытается не сводить все проявления материи к одним механическим отношениям, как это делают поздние материалисты-механисты, а видит в ма терии способности к всестороннему развитию, такие, как стремление, жизненный дух, напряжение, мука и т. д. «У Бэкона, как первого своего творца, материализм, - писал К. Маркс, - таит еще в себе в наивной форме зародыши всестороннего развития. Материя улыбается своим поэтически-чувственным блеском всему человеку» 2.

Таким образом, в материализме Бэкона в стихийной форме заложена та мысль, что не только человек есть субъект, но и сама материя (природа), поскольку последняя сама способ на к качественным изменениям.

В философии Декарта субъект определенно противопостав ляется объекту. В его понимании субъект - это внутренний мир сознании, главным содержанием которого являются врожденные идеи , состоящие из врожденных понятий (понятия бытия, протяженности, фигуры и т.д.) и из врожденных аксиом, представляющих из себя связь первых. (Из ничего не может возникать ничто, мыслящий субъект не может не существовать, если он мыслит, « я мыслю, следовательно, я существую и т.д.). Объект же – это внешняя объективная реальность, материя, которая у него отождествляется с пространством, поскольку только последнее не зависит от сознания. Все многообразие природных явлений объясняется механическим движением, которое невозможно без внешнего толчка (бога), являясь всеобщей причиной движения. Этот дуализм лежит в основе решения и вопроса о субъекте – человеке. Последний есть связь бездушного телесного (природного) механизма и мыслящей души. Задача познания состоит в изобретении средств для господства человека (мыслящей души) над природой.

Спиноза, развивая дальше идеи Декарта, преодолел его дуализм о материальной и духовной субстанциях. Локк развивал учение о первичных и вторичных качествах. Лейбниц доказывал, что бог не является источником врожденных идей и т.д. Вот почему Маркс писал: « Механистический французский материализм примкнул к физике Декарта противоположность его метафизике. Его ученики были по профессии антиметафизики, а именно – физики …. Метафизика XVII века, главным представителем которой во Франции был Декарт, имела со дня своего рождения своим антагонистом материализм. Материализм выступил против Декарта в лице Гассенди, восстановившего эпикурейский материализм. Французский и английский материализм всегда сохранял тесную связь с Демокритом и Эпикуром. Другого противника картезианская метафизика встретила в лице английского материалиста Гоббса » 3.

В сущности в атеистическом положении Спинозы – «материя есть причина самой себя» (Causa Sui) заключена глубокая мысль о том, что материя есть единственная и бесконечная субстанция – источник происхождения и изменения всех своих модусов, исключающая наличие какого-либо другого начала. Объектом и субъектом, таким образом, у Спинозы выступает тождество бога и природы, которое и есть вечная и бесконечная целостная субстанция, являющаяся не только источником модусов, но и неизменной человеческой природы. Считая человека частью природы, он рассматривает его со стороны его тела и души. Последняя есть частица бесконечного разума бога, которая состоит из совокупности идей и направлена на тело (объект). Причем эти противоположности взаимно независимы друг от друга, так как они обусловлены двумя неза висимыми атрибутами единой субстанции. Познавательная деятельность человека проходит ряд стадий: чувственное познание (мнение), которое весьма ограничено и всегда содержит в себе заблуждение; рациональное познание (понимание), которое является источником достоверных истин; интуиция, которая является высшим разумом, основой достоверного знания.

Значительный шаг вперед в исследовании проблемы сделали Дидро, Гольбах, Гельвеции, Ламетри, Ломоносов, Радищев, Фейербах, Герцен, Чернышевский и другие домарксистские материалисты. Просветители XVIII и XIX вв., выражая интересы развивающегося капитализма, проповедовали идеал развитого субъекта - личности. Последняя есть цель, а общество - средство достижения этой цели. Общество, государство является продуктом договора между индивидуумами. Считая человека материальным существом, они в то же время в сущности отождествляют его с природой, объясняют человеческую сущность из законов механики («Человек-машина» Ламетри и др.) или сводят ее к психофизиологии (Фейербах).

В понимании Фейербаха , человек отличается от животного тем, что животное ограничено в способе своего существования, а человек не ограничен и универсален. Поэтому человек является единственным универсальным и высшим предметом философии. Признавая материальность организма человека, он не видел материальности общества: для него существует с одной стороны природа, а с другой - сознание как продукт той же природы. В такой форме он проводит принцип своего ан тропологического материализма, в сущности принцип натура лизма.

Но его антропологизм исходит из биологической, а не из социальной сущности человека, являясь, таким образом, идеа лизмом «вверху». Социальность человека он видит только в этической взаимосвязи я и ты . Половая любовь является основой всех человеческих связей и взаимоотношений, а стремление к Я и Ты - движущей силой к счастью, единством человеческой воли. По словам Энгельса, любовь везде и всегда является у Фейербаха чудотворцем, который должен выручать из всех трудностей практической жизни, - и это в обществе, разделенным на классы с диаметрально противоположными инте ресами!

Подвергал критике идеализм Гегеля за понимание сущности человека как «чистого мышления», Фейербах, однако, не смог противопоставить ему последовательно материалистическое решение проблемы, поскольку его человек - это абстрактный индивид, совокупность чувственно-воспринимаемых биологич еских качеств и свойств. Иными словами, Фейербах в понимании сущности человека вовсе не преодолел идеализма и сам оказался в плену идеализма. Он не доходит до действитель ных, реально существующих людей, а останавливается на абст ракции «человек» и ограничивается признанием действитель ного, индивидуального, телесного человека в области чувств. Действительные общественные отношения таким образом под меняются им понятиями «рода» и межиндивидуального обще ния. Но человек не абстрактное, где-то вне мира ютящееся су щество и т. д. «Он не замечает, что окружающий его чувственный мир вовсе не есть некая непосредственно от века данная, всегда равная себе вещь, а что он есть продукт промышленности и общественного состояния, притом в том смысле, что это - исторический продукт, результат деятельности целого ря да поколений, каждое из которых стояло на плечах предшест вующего, продолжало развивать его промышленность и его способ общения и видоизменяло в соответствии с изменявши мися потребностями его социальный строй. Даже предметы про стейшей «чувственной достоверности» даны ему только благода ря общественному развитию, благодаря промышленности и тор говым сношениям» 4.

Говоря об идеализме Фейербаха в понимании субъекта, че ловека, Энгельс писал: «По форме он реалистичен, за точку отправления он берет человека; но о мире, в котором живет этот человек, у него нет и речи, и потому его человек остается постоянно тем же абстрактным человекам, который фигурирует в философии религии. Этот человек появился на свет не из чрева матери: он, как бабочка из куколки, вылетел из бога монотеистических религий. Поэтому он и живет не в действительном, исторически развившемся и исторически определен ном мире. Хотя он находится в общения с другими людьми, но каждый из них столь же абстрактен, как и он сам» 5.

Домарксистский материализм в целом «слишком напирал» на природу-объект, подчеркивал первичность, активность, ре шающую роль природы, что было обусловлено историческими условиями и необходимостью методов борьбы этого материа лизма против идеализма, мистики.

Вместе с тем, как уже говорилось выше, этот материализм не только не отрицал субъективного фактора сознания, а даже преувеличивал, раздувал его, считая идеальные побудительные силы, т. е. сознание единственной движущей силой в эволюции общественной жизни. Общественные события, процессы, явления, факты, действия, отношения и т. д. он объяснял из сознания , считая последнее первопричиной развития общества. Даже самые прогрессивные материалисты прошлого, такие, как французские материалисты XVIII в., Фейербах и русские ре волюционные демократы, были материалистами «внизу», но идеалистами «вверху». В исторической области, писал Ф. Энгельс, старый материализм изменяет самому себе, считая действующие гам идеальные побудительные силы последними причинами событий, вместо того, чтобы исследовать, что за ними кроется, каковы побудительные силы этих побудительных сил. Непоследовательность заключается не в том, что признается существование, идеальных побудительных сии, а в том, что останавливаются на них, не идут дальше к движущим причинам этих идеальных побудительных сил. В этом, собственно, заключается историческая ограниченность старого материализ ма, стремившегося к истине и подготовившего ее открытие.

Подводя итог рассмотрению взглядов домарксистских материалистов по проблеме «субъект-объект», необходимо отметить следующее: 1) Сущность человека они понимали, как «род», как абстракт, присущий отдельному индивиду, а не как совокупность общественных отношений; 2) Под субъектом понима ли отдельного, изолированного человека; 3) В общественной жизни не видели самого главного - материально-производственной деятельности людей, решающей роли революционной практической деятельности, а потому и не поняли действительного источника активности сознания. Последнее рассматривали лишь как продукт самой природы, а не как продукт изменения природы человеком, т. е. не как продукт общественно-исторической практики; 4) Не видели диалектики материального и идеального, взаимодействие субъекта и объекта понимали как воздействие объекта, природы на субъект, который является пассивным придатком объекта; 5) Не охватывали как раз действий масс населения, не видели их решающей роли в истории; 6) Общество понимали как случайное скопление собы тий, фактов и т. д., не видели в нем необходимости, закономерности.

Эти недостатки домарксистского материализма, его ограни ченность породили из себя другую крайность - непомерное раздувание роли субъекта, его абсолютизацию, его гипостази рование субъективными.идеалистами (Беркли, Юм, Мах и т. д.), которые отвергают объективный характер материального мира, и всю проблему субъекта-объекта всецело переносят в сознание субъекта.

В понимании Канта, человек есть соединение мира природы и мира свободы. В первом мире - он подчинен естественной необходимости, во -втором - нравственно самоопределяющееся существо. Поэтому антропология Канта рассматривает человека с двух точек зрения: физиологической, которая исследует его, что делает из человека природа , и прагматической, которая исследует то, что он как свободно действующее существо делает или может и должен делать из себя сам . Человек главный предмет в мире, ибо он для себя своя последняя цель.

Реальным субъектом познания у Канта является некое трансцендентальное сознание, стоящее над индивидуальным сознанием человека как конечным субъектом, которому проти востоит конечный, ограниченный объект познания. Выступая против «гносеологической робинзонады», Кант однако не понимал решающей роли общественно-исторической практики в познании, что привело его к дуализму. Этот дуализм выражался в том, что субъект и внешняя «вещь в себе» у Канта просто противостоят друг другу, не взаимопроникая, не переходя друг в друга. Более того, внешний предмет не является для субъекта вообще предметом познания. У Канта акт конст руирования субъектом предметного мира совершается в ка ких-то сверхчувственных, потусторонних действительному природному миру сферах.

Фихте, развивая субъективизм Канта, устраняет его дуа лизм «справа». Он весь материальный мир-объект всецело вы водит из активной деятельности субъекта, который им понима ется как совокупность различных психических состояний. Так, исходной категорией в философии Фихте является активная человеческая деятельность. Однако она им рассматривается как абсолютная, ничем не детерминированная, ничем не обуслов ленная активная психическая деятельность, которая из себя порождает субъект - совокупность состояний субъекта. Чистое «Я» как всеобщее человеческое сознание в процессе действия полагает и самого себя и свою противоположность - «не Я» (объект).

Глубокие мысли об отношении «субъект-объект» высказаны Гегелем. Критикуя романтический индивидуализм старого ма териализма, а также Канта и субъективных идеалистов, он указывает, что несовместимость личного идеала с действительностью объясняется лишь субъективностью этого идеала. Что в этих идеалах есть истинного, сохраняется в практической деятельности; только от неистинного, от пустых абстракций дол жен отделаться человек. Последний не есть изолированная мо нада, а момент всеобщего, который реализует не субъективные цели, а объективные. Бытие и сущность - моменты станов ления понятия, которое есть ступень как природы, так и духа. Логические формы как формы понятия составляют живой дух действительного.

Цель оказалась третьим членом по отношению к механизму и химизму: она есть их -истина. Так как она сама находится еще внутри сферы объективности, то она еще испытывает воздействие внешности как таковой и ей противостоит некоторый объективный мир, с которым она соотносится. С этой сторо ны, при рассматриваемом условном соотношении, которое есть внешнее соотношение, все еще выступает механическая при чинность, к которой в общем следует причислить также и хи мизм, но выступает как подчиненная ему, как сама по себе святая.

Комментируя эти мысли Гегеля, В. И. Ленин пишет: «Законы внешнего мира, природы, подразделяемые на механические и химические (это очень важно), суть основы целесообразной деятельности человека.

Человек в своей практической деятельности имеет перед собой объективный мир, зависит от него, им определяет свою деятельность.

С этой стороны, со стороны практической (целеполагаю щей) деятельности человека, механическая (и химическая) причинность мира (природы) является как бы чем-то внешним, как бы второстепенным, как бы прикрытым» 6.

По Гегелю, разум столь же хитер, сколь могуществен, хит рость состоит вообще в опосредствующей деятельности, кото рая, обусловливая взаимодействие и взаимную обработку пред метов соответственно их природе, без непосредственного вме шательства в этот процесс, осуществляет свою цель.

Далее, комментируя колебания Гегеля относительно того, что «в своих орудиях человек обладает властью над внешней природой, тогда как в своих целях он скорее подчинен ей», В. И. Ленин пишет: «Исторический материализм как одно из применений и развитий гениальных идей - зерен, в зародыше имеющихся у Гегеля» 7.

Верные мысли высказаны Гегелем также о практике как критерии истины, что также высоко ценили классики марксиз ма. «Маркс, следовательно, непосредственно к Гегелю примы кает, вводя критерий практики в теорию познания» 8.

Таким образом, заслуга Гегеля в исторической области состоит в том, что он пытается понять развитие общества как необходимый, закономерный процесс. Он подвергает критике тех, кто мнение, волю королей, законодателей и т. д. считает решающей силой развития человеческого общества, кто общество представляет как случайное, хаотическое скопление событий, фактов и т. д.

Подвергая резкой критике дуализм объекта и субъекта, ха рактерный для «рассудочной метафизики», Гегель выдвигает концепцию тождества этих противоположностей. В основе действительности, по Гегелю, лежит саморазвитие абсолютного духа, являющегося абсолютным субъектом, который имеет в качестве объекта самого себя. Субъект существует лишь по стольку, поскольку он является вечным становлением, движением. Абсолютный дух как абсолютный субъект - объект не существует вне процесса саморазвития.

Субъект, по Гегелю, не существует вне деятельности обще ственного человека по познанию и преобразованию окружаю щего мира и самого себя. Обоснованию этого положения по священа «Феноменология духа». «Величие гегелевской «Фено менологии» и ее конечного результата - диалектики отрица тельности как движущего и порождающего принципа, - писал в этой связи Марже, - заключается... в том, что Гегель рас сматривает самопорождение человека как процесс, рассматри вает опредмечивание как распредмечивание, как самоотчуждение и снятие этого самоотчуждвния, в том, что он, стало быть, ухватывает сущность труда и понимает предметного человека, истинного, потому что действительного, человека как результат его собственного труда ... Он рассматривает труд как сущность , как подтверждающую себя сущность человека» 9.

Хотя Гегель, по словам Маркса, знает и признает только один вид труда - именно абстрактно-духовный труд, он пра вильно подчеркивает связь познавательной и практической деятельности общественного человека.

Однако вместе с тем он мистифицирует реальные связи и отношения, считает главной движущей силой развития обще ства «мировой разум», «абсолютный дух», который является, по его мнению, носителем исторической необходимости, един ственной действительной конкретностью. Все остальное абстрактно, метафизично. Для Гегеля человек есть субъект духов ной деятельности, создающий мир человеческой культуры. Он вовсе не индивид, как понимают материалисты, а носитель всеобщего сознания, разума, духа. Он «очеловечившаяся идея» - абсолютный дух, вернувшийся к себе через инобытие.

Развитие «мирового разума» Гегель понимает как восхождение от абстрактного к конкретному. Впервые открыв этот логи ческий закон развития, он применяет его к явлениям сознания, к «духу». Абсолютный дух восходит к самому себе через ряд ступеней, представляющих собой рад его абстрактных проявлений - механизм, химизм и организм. Становясь конкретным, он проявляет себя и в обществе. Экономическая жизнь общества также есть абстрактное проявление духа. В этой сфе ре действуют обособленные индивиды, вступающие в определенные связи друг с другом ради сохранения своей индивиду альности. Но здесь господствует абстрактная форма сознания - рассудок, который не конкретен. Правда, он содержит в себе противоположности, но последние остаются самими собою и не являются источником развития. Развитие обеспечи вается правовой деятельностью. Но право есть проявление выс шей сущности - целенаправленной воли. Государство - это конкретная, высшая реальность, действительность всеобщей воли, образ и действительность разума. Вся материальная культура общества, по Гегелю, есть продукт развития духа, понятия или форма его проявления.

Таким образом, в гегелевской философии, несмотря на историческое понимание субъекта, последний оказывается не чем иным, как стоящей над индивидом абсолютной идеей, пола гающей себя в то же время и как абсолютный объект.

Чрезвычайно важно в этой связи подчеркнуть, что, если классики марксизма критически преодолели ограниченность понимания человека прошлыми философами, в том числе и Ге гелем, и материалистически переосмыслив верные мысли, зер на, создали целостную научную теорию человека-субъекта и объекта, то современные философы, в особенности экзистенциалисты, а еще раньше предшественник послед них Къеркегор подвергают резкой критике всю прошлую фило софию, в особенности гегелевскую, «справа», отвергая все разумное, что содержится в философии прошлого с тем, чтобы проповедовать последовательно иррационалистическую индиви дуалистическую антропологию.

Так, выступив против гегелевского понимания человека как момента проявления всеобщего, абсолютного духа, Къеркегор считает, что человек не должен быть детерминирован чем-ли бо, а долен быть абсолютно свободным в выборе и абсолютно самоопределяемым. Только в безусловной независимости от всяких связей и внешних отношений человек может стать лично стью, приобретает и абсолютность своего индивидуального выбора и отвечает за свои действия. Решающим условием достижения этой цели является воля абсолютно изолированного человека. Разум же не только не является ценностью, духовным богатством, а скорее, злом, который разрушает, уродует под линность человека.

Эту индетермистическую, иррационалистическую концепцию человека развивают дальше современные экзистенциалисты. Общее содержание антропологии всего экзистенциализма - это человек, абсолютно изолированный от мира сего, покинутый всеми и всем, оставшийся наедине с самим собою, отчаявшийся, потерявший веру, тоскующий и погибающий.

Если отвлечься от внешней формы выражения и исходить из содержания, то многообразие домарксистских и современ ных немарксистских антропологических концепций человека в их сущности можно свести к следующим основным направ лениям:

• I. Биологическое. Человек рассматривается как естественно- биологический феномен, отвергается его социальная сущность, равно как абсолютно отождествляются законы развития общества с законами развития природы.
• II. Объективно-идеалистическое. Человек рассматривается как момент проявления мистической абсолютной идеи, а законы развития общества - проявления законов абсолютной идеи. Иными словами, сущность человека - мистифицированное мышление.
• III. Субъективно-идеалистическое. Человеческое общество и человек выводятся из сознания или воли индивида, из абсолютизированного Я, а законы развития общества рассматриваются как проявления этого сознания.
• IV. Дуалистическое. Суть его состоит в том, что человек рас сматривается как единство природного и социального, физического и духовного: «с одной стороны, с другой стороны»;
• V. Теологическое. Это учения о первочеловеке как божественном существе, антропология христианства, буддизма, ислама и т. д., суть которых состоит в божественном происхождении человека, человеческого общества, а также в божественных законах их развития.

Разумеется, все эти направления отличаются не только друг от друга, но внутри каждого из них можно находить сколько угодно отличительных признаков одной концепция от другой, одной точки зрения от другой. Однако эти отличия не существенны, не меняют их сущности. А сущность одна - идеалистическая . Все эти направления представляют из себя различные разновидности и модификации идеалистического понимания как общества и законов его развития, так и индивида, личности, отдельного человека.

В свете всего сказанного становится более понятным великое непреходящее значение того всемирно-исторического переворота, который совершил марксизм в понимании как объекта, так и субъекта. Открытие марксизмом материалистического понимания общества было и ключом к открытию диалектики объекта и субъекта. Объект, каковы бы ни были его дальнейшие определения, есть противоположность субъекта, есть то, на что направлена деятельность субъекта, есть то, что перерабатывает, усваивает субъект и из чего последний строит свое тело. Поскольку объект есть нечто, вовлеченное в деятельность субъекта, то он не тождествен с природой. Последняя есть вечная безграничная и т. д. объективная реальность, которая является объектом лишь теми своими сторонами, которые вовлекаются в процесс субъективации, в процесс деятельности субъекта. Именно практическая и познавательная деятельность субъекта является тем критерием или лучше сказать той стороной, той гранью, которая отделяет объект от природы. Разумеется, эта сфера будет непрерывно расширяться и углубляться. Однако за пределами этой сферы, за этой гранью вопрос о том, что происходит в остальной природе, остается всегда открытым. «Природа, взятая абстрактно, изолированно, фиксированная в оторванности от человека, есть для человека ничто» 10. "

Однако здесь нужно оговориться: как показано выше, в истории философии нередко объект отождествляли с природой, а идеализм, в частности махизм, отрицая объективную реальность объекта - природы, придерживался тезиса: «без субъекта нет объекта», против чего справедливо решительно выступали материалисты, в особенности В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм».

Мы же под объектом понимаем не природу, как таковую, а предмет человеческой деятельности, которым может быть та или иная сторона как материального, так и идеального, вовлеченная в процесс этой деятельности. Так, например, Маркс писал, что с ликвидацией капитализма «рабочие, в качестве субъектов, применяют средства производства как объект , чтобы производить богатство для самих себя» 11. Отсюда следует, что человеческая деятельность возможна как тождество противоположностей - объекта и субъекта, и в этом смысле эти понятия друг без друга невозможны.

Природа, которая существует сама по себе вне этой дея тельности, не имеет никакого отношения к субъектно-объектному отношению и вовсе не является объектом. Объектно- субъектное отношение есть отношение. А стало быть, оно, как и любое отношение, должно иметь две стороны, которые друг -без друга невозможны. Следовательно, нет объекта без субъекта и, наоборот, субъект невозможен, а значит немыслим, без объекта и объект - без субъекта. В субъектно-объектном отношении объектом деятельности (что подробно будет показано ниже) выступают не только природное, но и социальное; даже больше того, - не только материальное, но и идеальное. Вот почему рассуждение вроде того, что нечто есть только объект, а другое - только субъект - никакого отношения к диалектическому материализму не имеет. Подобная абстрак ция просто не творчески повторяет мнение домарксистского материализма, который как раз действительность брал только в виде объекта, а сознание в форме субъекта. К сожалению, и до сих пор есть авторы, которые свои ошибочные суждения превращают в истину с помощью ссылки на классиков марксизма. И в данном случае не обошлось без этого.

§ 2. Субъект

Великий принцип диалектического материализма - мате риалистическое понимание истории является основой для под линно научного решения проблемы субъекта - человека, над которой безуспешно на протяжении веков и тысячелетий ло мали свои головы лучшие умы человечества.

В философии марксизма впервые действительным субъ ектом становится общественный человек, осуществляющий материальное производство. Не изолированный индивид, «гносеологический робинзон», не абсолютная идея, а человек, производящий в обществе и только поэтому познающий дейст вительность. Лишь такое понимание является подлинно научным.

При этом, как указывал Маркс, «особенно следует избегать того, чтобы снова противопоставлять «общество», как абстрак цию, индивиду. Индивид есть общественное существо. Поэтому всякое проявление его жизни - даже если оно и не выступает в непосредственной форме коллективного, совершаемого совме стно с другими, проявления жизни, - является проявлением и утверждением общественной жизни» 12.

Общество есть высшее, конкретное обобщение материально го мира (не природы, как иногда утверждают), характеризую щееся прежде всего взаимодействием людей в процессе их тру довой деятельности. Труд как целесообразная деятельность является исторически и логически решающим условием не только общества в целом, но и отдельного человеческого индиви да, той гранью, которая отделяет, отличает человека от всего остального мира. Труд есть сущность, есть основное содержа ние общества. Как писал Маркс, труд как целесообразная чув ственная деятельность как полезный труд, есть независимое от всяких общественных форм условие существования людей, веч ная, естественная необходимость, без него не был бы возможен обмен веществ между человеком и природой, т. е. не была бы возможна сама человеческая жизнь.

Следовательно, научное объяснение генезиса и эволюции общества можно дать только исходя из его сущности, из труда, трудовой деятельности людей, их общественного бытия. Людей можно отличить друг от друга по чему угодно, но они сами начинают отличаться от животных как только начинают производить, трудиться. «Труд есть прежде всего процесс, совершающийся между человеком и природой, процесс, в котором человек своей собственной деятельностью опосредствует, регу лирует и контролирует обмен веществ между собой и приро дой. Веществу природы он сам противостоит как сила приро ды. Для того, чтобы присвоить вещество природы в форме, при годной для его собственной жизни, он приводит в -движение принадлежащие его телу естественные силы: руки и ноги, голо ву и пальцы. Воздействуя посредством этого движения на внешнюю природу и изменяя ее, он в то же время изменяет свою собственную природу. Он развивает дремлющие в ней силы и подчиняет игру этих сил своей собственной власти» и «В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально. Человек не только изменяет форму того, что дано при родой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет спо соб и характер его действий и которой он должен подчи нять свою волю» 13.

В этой связи следует прежде всего решительно подчеркнуть социальную сущность человека. Это необходимо сделать потому, что широко распространено даже в нашей литературе оши бочное мнение о том, что «человек представляет собой един ство природного я социального», что «человек сложное биосоциальное существо» и т. д. Сторонники этого мнения застревают на чисто эмпирическом, рассудочном: уровне и не хотят восходить к разуму. Они имеют перед собою эмпирический факт: в человеке функционируют механические, физические, химические, биологические закономерности. И вот исходя из этого факта, они делают вывод, что человек - «единство при родного и социального», «био-социальное существо».

Однако, во-первых, надо быть последовательным и заявить, что человек не только сложное «биосоциальное», а «механи ко - физико- химико- биосоциалъное существо». Во-вторых, если «био» содержит в себе низшие формы, то почему социальное не содержит в себе низшие формы; в противном случае ка кой же смысл имеет это «био-социальное». В-третьих, низшая форма содержится в высшей не механически и не составляет в ней «автономии», а входит в нее в переплавленном, снятом виде. Это значит, что природа существует в человеке, в снятом виде, т. е. превращена в социальность. Следовательно, сущ ность человека социальна со всех сторон. Человек не с одной стороны человек, а с другой нечто другое, а со всех сторон че ловек. Ранее неоднократно подчеркивалось, что сущность противоречива, но дуализма сущности нет. Но теперь вынуждены об этом еще раз сказать, ибо критикуемое мнение «разбавля ет» социальную сущность человека природным, тащит назад к дуалистической антропологии, проводит линию софистики, что попросту говоря ведет к утрате сущности человека.

Природа не есть человек, не есть человеческое общество. Она сама по себе не создает ничего человеческого. Человеческое создается человеком, и только им. Человеческое, социальное есть продукт, результат трудовой деятельности людей. Человек - эта «постоянная предпосылка человеческой история, есть также ее постоянный продукт и результат, и предпосыл кой человек является только как свой собственный продукт и результат» 14. Различные общественные функции суть сме няющие друг друга способы жизнедеятельности людей, в осно ве которых лежит трудовая производственная деятельность.

Общество есть диалектический, объективный, необходимый, закономерный процесс, развивающийся по своим собственным социальным, общественным объективным законам, а не по за конам природы или гибрида «природа - общество». Доказы вая объективный характер общества и его законов, марксизм при этом не отрицал роли сознания, поскольку труд, как ска зали, есть не вообще деятельность, а целенаправленная дея тельность. Следовательно, в общества материальное и идеаль ное неразрывны. Но в этом единстве материальной и идеальной сторон общества материальная жизнь, производство мате риальных благ является объективным бытием общества, содержанием, источникам, основой его идеальной жизни. Не созна ние людей определяет их бытие, как утверждалось до марксизма и утверждается ныне буржуазной апологетикой, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. Это знамени тое положение Маркса, означающее коренной переворот во взглядах на общество, вовсе не умаляет роли и значения сознания, как думают критики марксизма, а указывает лишь на то, что общественное бытие первично, что оно - решаю щая, определяющая сторона общества, его сущность, а сознание вторично, производное от него, его отражение. Именно в атом смысле Маркс определяет общество как совокупность мате риальных, производственных отношений, не отрицая возвы шающихся над ними идеологических явлений, которые также, само собой разумеется, входят в понятие общества.

Вместе с тем, обосновав материалистическое понимание истории, решающую роль способа производства в жизни обще ства, марксизм открыл и законы его развития. Каково бы то ни было действие многочисленных идеальных побудительных сил и стремлений, даже таких, как страсть, честолюбие, ненависть, прихоти разного рода и т. д., как бы история нам ни казалась царством случайности, - все это не устраняет законо мерного характера развития общества. Все его события и факты подчинены скрытым, внутренним объективным законам его развития.

Далее. Общество не есть раз навсегда данное, неподвижное, к тому же хаотичное скопление вещей, идей и не есть просто сумма людей, как думают метафизики. Оно есть развивающийся диалектически, по своим объективным законам, единый социальный организм, имеющий свою историю, свои каче ственно отличные друг от друга ступени развития, обусловлен ные собственной диалектикой.

Изменения всей общественной жизни, в конечном итоге, вы зываются изменениями способа производства; изменения спосо ба производства вызываются изменениями производительных сил, а в производительных силах изменяются прежде всего орудия труда. «Приобретая новые производительные силы, - писал К. Маркс, - люди изменяют свой способ производства, а с изменением способа.производства, способа обеспечения своей жизни, - они изменяют все свои общественные отношения. Ручная мельница дает вам общество с сюзереном во главе, па ровая мельница - общество с промышленным капиталистом» 15.

Орудийная деятельность людей является решающим источ ником, причиной как возникновения общества, так и всех его изменений. Усовершенствование., развитие орудий труда в ко нечном итоге всегда приводило к глубоким изменениям общественной жизни. Так, например, переход от первобытного об щества к рабовладельческому был обусловлен переходом от каменных орудий к металлическим. Только на основе развития орудий труда в недрах первобытного строя производительность труда могла достигнуть уровня, который позволил получить излишек продуктов, а вместе с этим возникает возможность отчуждения от работника части производимого продукта, возможность одним людям жить за счет труда других. В опреде ленных условиях общественного разделения труда эта возмож ность превращается в действительность. Возникают новые от ношения между людьми - отношения частной собственности на средства производства, отношения отчуждения . Смена преж них отношений людей, основанных на общественной собствен ности, новыми, рабовладельческими отношениями, основанны ми на частной собственности, означала возникновение и утвер ждение социальных классов, отношений имущественного неравенства, эксплуатации человека человекам, господства и подчинения, вражды и антагонизма, «войны всех против всех».

Усовершенствование орудий труда и рост производительно сти труда в рамках рабовладельческого строя приводят к то му, что существующие общественные отношения начинают тормозить развитие производительных сил. На этом этапе возникает объективная возможность прикрепления рабов к земле, осуществление чего означало переход общества из рабовладельческого состояния в феодальное.

Дальнейшее усовершенствование орудий труда в рамках феодализма, переход от ремесла и ручного труда к мануфак турному, затем - машинному производству, появление меха нического ткацкого станка, прядильной машины, вместе с тем дальнейший рост общественного разделения труда, в частности, технического разделения труда внутри предприятия, появление нового типа работника и т. д. - все это вызвало про мышленный переворот и поставило вопрос об упразднении фео дальных производственных отношений. Последние под тяжестью разросшихся производительных сил стали терпеть крушение и вытесняться новыми, капиталистическими общественны ми отношениями. Этот процесс означал переход общества от феодализма к капитализму.

Общество как самосовершенствующаяся, саморазвивающая ся система не только изменялось, но и изменяется и будет изменяться.

Вместе с тем, изменения общества не означают утрату сущности человека, как иногда полагают. Ныне, в особенности в связи с научно-техническим прогрессом, каких только вы мыслов не сочиняют. Даже договариваются до того абсурда, что интенсивные изменения орудий труда, техники будто приведут, в конце концов, к тому, что исчезнет социальная сущность человека, так как трудиться будет не человек, а «мыслящие», «разумные» и т. д. машины, что будто человек уже сейчас превращается в «подсистему» и т. д. и т. п.

Однако фантазия фантазией, а научная истина состоит в том, что интенсивные изменения техники, общественной жизни в целом, приводили и приведут - к ее обогащению, конкретизации, более всестороннему и полнокровному ее разви тию. Общество - это то всеобщее, которое не абстрактно, а.конкретно, такое, которое содержит в себе богатство отдель ного, особенного, индивидуального. Это всеобщее, с каждым новым шагом восхождения обогащается, наполняется новым содержанием, становится конкретнее, содержательнее, ибо оно всякий раз вбирает в себя богатство отдельного, особенного. Каждый человеческий индивид, являясь проявлением всеобщего, своей жизнедеятельностью переносит на это последнее свое содержание, в то же время являясь формой, способом его бы тия, развития, сам обогащается этим всеобщим.

Резюмируя сказанное, можно вывести следующую дефини цию человека. При этом прежде всего следует исходить из того, что понятие человека неоднозначно. По меньшей мере извест ны два его аспекта: а) человек - это общество, человечест во; б) человек - это отдельный индивид, личность. Хотя оба аспекта выражают одну и ту же сущность, однако их диалек тика есть диалектика общего и.отдельного, единичного.

Человек - это высшее состояние материального мира , ха рактеризующееся следующими специфическими особенностя ми или чертами.

1. Сущностью человека-общества является совокупность всех общественных отношений. Человек-индивид есть проявле ние, носитель этой сущности. Эта абстракция первого порядка.
2. Первой - и главной - модификацией этой абстракции является умение делать орудия труда . Производство, воспроиз водство, совершенствование орудий труда - основа , базис всех других общественных отношений.
3. На этой основе производство и воспроизводство всех дру гих средств производства.
4. Производство и воспроизводство предметов производст венного и индивидуального потребления.
5. Производство и воспроизводство всех материальных отношений в процессе производства, обмена, распределения, потребления - в единстве составляющих материальную сферу взаимодействия членов общества.
6. Производство и воспроизводство духовной жизни общества. Сознание, целесообразная деятельность.
7. Словесный язык или членораздельная речь - непосредственная действительность сознания.
8. Производство и воспроизводство всей системы общест венных отношений, всей системы материальной и духовной культуры в целом.
9. Обусловленное всем этим продолжение рода - воспроизводство самих людей.

Таковы, на наш взгляд, характерные черты дефиниции человека. В связи с этим, необходимо сделать следующее замечание. Когда мы говорим, что человек-индивид есть проявление всеобщего, человека-общества, то это не следует понимать в том смысле, что он пассивный, инертный «футляр», который занят только тем, что ждет, пока другие люди не «начинят» его культурой, созданной обществом. Нет, конечно, человек активный субъект. Хотя он полностью материальную и духовную культур воплотить и не может, однако он воплощает ее в зависимости от определенных исторических условий, т. е. особо, специфически и. в свою очередь, этим обогащает всеобщее, вносит нечто своеобразное в общую материальную и духовную культуру человечества.

Вместе с тем, нельзя вполне понять ни субъекта, ни объ екта вне процесса, вне их взаимопревращения. Рассудок про являет свою немощь, когда нечто объявляет объектом, а другое субъектом и не восходит к их сущности. Он анализирует эти противоположности как различные, окаменелые, застывшие (давая, конечно, некоторые их абстрактные определения), но в то же время не исследует того, как объект становится субъектом, а субъект объектом, не восходит к их синтезу, а застревает у входа в диалектику субъекта и объекта. Между тем, главное, сущность не в том, что есть такие противоположности, - их признание еще не есть полный выход за рамки метафизического способа рассмотрения, - а в том, что эти противоположности взаимно превращаются друг в друга.

§ 3. Взаимопревращение объекта и субъекта

Отношение объекта и субъекта есть непрерывный процесс их взаимопревращения. Вся история человечества есть история этого взаимопревращения. Но, поскольку, хотя это и является фактом, но, к сожалению, неосознанным до сих пор, то необходимо более подробно остановиться на этой стороне проблемы.

1. Первой верной абстракцией в этом плане являются мысли домарксистских материалистов (Бэкон, Спиноза и др.) о том, что материя сама по себе причина своих изменений- Causa sui . Это форма выражения материалистического взгляда на мир была направлена против всякой мистики. Диалектико- материалистически переосмыслив эти верные в сущности атеистические положения, Маркс выдвинул положение о том, что материя сама субъект всех своих изменений, разумеется, в марксистском понимании субъекта ее изменений. В понимании Маркса материя не сводится к природе, человеческое общество также есть материя, высшее состояние материи. К тому же- она развивается диалектически. Следовательно, материя у Маркса более конкретное, богатое содержанием понятие, чем у старого материализма.
   Однако, несмотря на историческую ограниченность последнего, его заслуга состоит в том, что он, так или иначе, в самой материи-природе, открывает собственные ее силы, причины, законы ее изменений, сознательно отвергая всякую мистику, идеализм, бога, творца и т, д. Поэтому положение Causa sui или материя субъект своих изменений сыграло исключительно важную роль в борьбе материализма против идеализма, так и в выработке научного понимания самой материи.
2. Однако это положение составляет не только сильную сторону старого материализма, но и его слабую сторону, поскольку он остановился на этой в сущности верной, но тощей абстракции и не пошел дальше, где исследовал ни человека- индивида, ни человека-общества, как они есть в себе. Этот недостаток был устранен Марксом, который дал всестороннее научное исследование современного буржуазного общества и на основе этого выработал всеобщие закономерности развития общества. Согласно Марксу, субъектом является прежде всего человеческое общество в целом, которое своей практической и познавательной деятельностью превращает природное в объект изменений, осуществляя в этом свою собственнуюцель. Объект и субъект тождественны, ибо друг без друга не существуют, взаимно обусловливают, проникают друг в друга и взаимно превращаются друг в друга. Но они одновременно и различны. Это отличие в данном аспекте объектно-субъектного отношения состоит в следующем: в отличие от законов объекта-природы, являющихся слепой необходимостью, законы общества есть необходимая, существенная, сознательная, целесообразная деятельность людей. Генетически законы природы, ставшие теперь объектом, функционировали без активной предметной деятельности людей, без применения орудий труда, в то время как общественные законы - это деятельность людей с применением орудий труда, изготовляемых самими людьми. И законы объекта-природы, и законы общества-субъекта носят объективный характер, не зависят от воли и сознания людей, однако законы общества есть целесообразная деятельность людей . Это значит, что если законы объекта-природы существовали до людей, без людей, без их творчества, то законы общества не существуют без людей, без их деятельности, а являются их действиями, их творчеством. Люди, как говорил Маркс, одновременно и авторы и.исполнители своей собственной драмы. Этот тезис направлен против фатализма, против недооценки роли самих людей, творящих свою собственную историю.

Внешние чуждые силы, противостоящие обществу, превращаются в процессе производства во внутриобщественные силы и средства. И так как производство есть непрерывный процесс, то непрерывным процессом является и превращение внешних природных ресурсов в объект и далее - в сырые материалы: а следовательно, во внутренние элементы производительных сил.

«Итак, в процессе труда деятельность человека при помощи средств труда вызывает заранее намеченное изменение предмета труда. Процесс угасает в продукте. ...Труд соединился с предметом труда. Труд овеществлен в предмете, а предмет обработан. То, что на стороне рабочего появлялось в форме деятельности (Unruhe) теперь на стороне продукта выступает в форме покоящегося свойства (ruhende Eigenschaft), форме бытия» 16.

Все это означает, что процесс труда есть прежде всего превращение объекта в субъект. Вместе с тем он есть одновременно превращение субъекта в объект. Как говорилось раньше, взаимопревращение противоположностей не есть движение по замкнутому кругу, а есть восхождение, обогащение. Своей деятельностью субъект, изменяя, обрабатывая объект, во-первых, и переносит все свое содержание в него, происходит объективация субъекта. Труд всегда есть затрата физических, психических, интеллектуальных я т. д. сил, способностей человека. Последний, чтобы производить, изменять объект, приводит в движение принадлежащие его телу естественные силы: руки, ноги, голову и пальцы. Во-вторых, изменение объекта субъектом есть изменение не только объекта, но и изменение самого субъекта - это собственно, один и тот же процесс, одно и то же отношению. В-третьих, своей непрерывной деятельностью субъект столь же непрерывно расширяет, углубляет объект своей деятельности. Иными словами, деятельность субъекта есть изменение объекта. Таким образом, процесс субъективации объекта и объективации субъекта является внутренним содержанием субъектно-объектного отношения.

Литература

1. М а р к с К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 135.
2. Т а м же. Т. 2. С. 142-143.
3. Т а м же. С. 140.
4. Т а м ж е. Т. 3. С. 42.
5. Там же. Т. 21. С. 295.
6. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 169-170
7. Т а м же. С. 172.
8. Т а м же. С. 193.
9. М а р к с К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. С. 627.
10. Маркс К., Энгельс Ф. Соч Т. 42. С 596; Т 4 С 593; Т. 3. С. 16.
11. Т а м же. Т. 26. Ч. 2. С. 644.
12. Т а м же. Т. 42. С. 590.
13. Там же. Т. 23. С. 188-189.
14. Т а м же. Т. 26. Ч. 3. С. 516.
15. Т а м же. Т. 4. С. 133.
16. Т а м же. Т. 23. С. 191 - 192.

Вот, в частности, в каких афоризмах это выражалось: Зна ние - сила (Бэкон); Люди перестают мыслить, к огда перестают читать (Дидро); Страх перед возможностью ошибки не должен отвращать нас от поисков истины (Гельвеций); Честные остаются в дураках, а плуты торжествуют. Мнения правят миром (Французские материа листы XVIII в.); Честь российс к ого народа требует, чтоб показать с п особность и остроту его в науках. (Ломоносов); Счастливой будет та э п оха, когда честолюбие начнет видеть величие и славу в приобретении новых знаний и покинет нечистые источники, которы ми оно пыталось утолить свою жажду. Довольно почестей Александ рам! Да здравствуют только Архимеды (Сен-Симон); Истинное знание не ве дет к само у спокоению, но создает все возрастающее стремление дви гаться вперед (Роберт Оуэн).

Концепция материалистического понимания истории исходит из того, что основу бытия и развития общества составляет воспроизводство человеческой жизни. Эта концепция является достаточным логическим основанием для реалистического понимания и последовательно научного познания общества, его организации и управления.

Воспроизводство человеческой жизни устанавливает исторические и логические пределы, в которых протекало, протекает и будет протекать всё многообразие форм общественной жизни всех живших и живущих людей. Оно объемлет собой все существовавшие и существующие социально-экономические формы, «загоняет» их в себя и подчиняет себе.

Воспроизводство человеческой жизни предстаёт как начало, из которого всё исходит, и как конец, к которому всё сводится, как альфа и омега отдельного человека и человечества. Оно выявляется как осознание и аксиоматизация всего исторического развития человечества и выступает обратной стороной географического, этнического, культурного, производственно-технологического, социально-экономического и т. д. и т. п. многообразия превращённых форм этого воспроизводства.

Концепция материалистического понимания истории квинтэссирует в себе результат двадцатипятистолетних поисков ответа на тайну общественной жизни, даёт ей отправной пункт и конечную цель и должна определять повседневную деятельность человека и человечества. Она сводит бесконечное многообразие явлений личной и общественной жизни к единому основанию.

До сегодняшнего дня это основание было скрыто превращёнными формами, подобно тому, как у Смита и Рикардо прибавочная стоимость выступала в превращённых формах прибыли, процента, земельной ренты. Сегодня в результате трагически обострившихся экологических, экономических, идеологических, нравственных и социальных проблем, воспроизводство человеческой жизни выступает как непосредственное основание.

Материалистическое понимание истории есть научный гуманизм, который даёт возможность переосмыслить всю историю, определить ценность мировоззренческих систем и политических доктрин под одним углом – воспроизводства человеческой жизни. Она является нормой и критерием социальной позиции и поведения человека, сословия, класса, нации. Концепция материалистического понимания истории должна лежать в основе гуманизации отношений человека к человеку и человека к природе. Нам необходимо осуществить возврат к материалистическому пониманию истории в его исходном значении – воспроизводстве человеческой жизни и сделать его основой выживаемости.

Если воспроизводство человеческой жизни является внеисторическим основанием, то как на него влияет технический прогресс?

Потенциально, технический прогресс нейтрален по отношению к человеку. Он и созидателен и разрушителен, и добро и зло. В абсолютной естественной и социальной завершённости технический прогресс обладает самопоглощающим эффектом. Его отрицательные и положительные результаты элиминируются. Но это в конечном счёте. Потенциальное математическое равенство разрушительных и созидательных сторон технического прогресса становится, при социальной реализации, актуальным диалектическим неравенством.

Социальные условия как кристалл преломляют технический прогресс либо в сторону разрушения человеческой жизни, либо в сторону её созидания. Характер социальных отношений становится ключевым моментом в использовании технического прогресса как средства воспроизводства человеческой жизни.

Рамки рационального использования технического прогресса достаточно просторны, но предельно жёстки. Выход за них превращает технический прогресс в разрушительную силу. Ухудшающиеся условия воспроизводства человеческой жизни являются следствием превалирования разрушительной стороны технического прогресса над созидательной. Это дестабилизирует все сферы общественного воспроизводства: гентильную, экзистенциальную, экологическую, экономическую, нравственную, социальную, идеологическую, политическую и создаёт трагическую ситуацию.

Более глубокая методологическая причина деструктивного технического прогресса лежит в исторической асинхронности развития математики и диалектики. Математика дала измерительную базу естествознанию, развитие которого лежит в основе технического прогресса, а технический прогресс лежит в основе современной технологической цивилизации. Диалектика, в её социальном применении, должна была детерминировать человека в окружающем мире и подчинить технический прогресс воспроизводству его жизни.

Таким образом в основе деструктивного технического прогресса, при прочих равных условиях, лежит диалектическая незавершённость сознания, запаздывающего с осознанием имеющихся и надвигающихся проблем. Диалектическая завершённость сознания предполагает овладение диалектикой отдельного и общего. Монотеизм в течении двух тысяч лет решал эту проблему. Но в силу антропоморфной искусственной завершённости, взорванной естествознанием, он перестал выполнять объясняющую мир и детерминирующую в нём человека функцию. Старое умерло, а новое не родилось.

Деструктивный технический прогресс создаёт условия для выпадения человека из всеобщего круговорота материи, отторгает его от природы по принципу несовместимости. Перенесение решения вопроса выживаемости в социальную сферу, без соответствующей теоретической основы, порождает тяжёлые формы взаимных претензий и притязаний, приводит к деинтеллектуализациии и дегуманизации.

Теоретическое решение проблемы выживаемости возможно только на пути осознания концепций диалектико-материалистического монизма и материалистического понимания истории, их логического уяснения, теоретической разработки, конструктивного изложения и политического утверждения. Тот факт, что концепции диалектико-материалистического монизма и материалистического понимания истории не получили дальнейшего развития ни у Маркса, ни у его последователей, не снижает их концептуального, методологического и гуманистического значения.

Воспроизводство человеческой жизни должно рассматриваться с двух сторон – натуральной и социальной. Натуральное воспроизводство исследуется через анализ системы «человек – природа», которая устанавливает их тождественность и отличие. Это определяет и характер их отношений, какими бы ни были социальные формы, они лишь призваны обеспечить условия натурального воспроизводства, которое является основной стороной воспроизводства человеческой жизни в целом.

Исторически и логически, человек, возникнув из природы, стоит на ней и включает её в себя, поэтому каждый живущий носит в себе всю природу. Из этого следует, что не человек живёт, а природа реализуется посредством человека. Жизнь человека не есть его личное дело. Точнее, не только его и не столько его личное дело. Человек вышел из природы, сам является природой, живёт в природе, живёт за счёт природы, и действует как сила природы. Живя за счёт природы, человек являетсяиждивенцем природы. У него нет ничего своего. Всё, что в нём, на нём, при нём – не его. Он нищ и наг, сир и убог. Понятие «моё» социально-релятивное. Нечто может быть моим только по отношению к другому человеку, но не по отношению к природе.

Даже сознание не принадлежит человеку. В голове человека нет ничего такого, чего бы не было в действительности, даже Бог и художественный образ, ибо материальное содержание того и другого существует в реальности. Природа существовала и до человека с его сознанием и будет существовать и без него, если у человека хватит «ума» уничтожить себя либо в эндогенном, либо в экзогенном геноциде.

Социальное подчинено натуральному как средство цели. Придание чрезмерного значения социальной форме заслоняет неизменные основы, вытекающие из материалистического понимания истории. При социальном воспроизводстве связь человека с природой преломляется, она становится опосредованной. Вписываемость человека в природу становится проблематичной. Когда социальные формы приходят в противоречие с воспроизводством человеческой жизни, начинается мучительный возврат к стабильному естественному основанию, к естественному пути развития общества. Так было при зарождении христианства, в эпоху Просвещения, так возникал марксизм, так стоит проблема выживаемости перед современной Россией.

Любое идеологическое и политическое движение начинается с простого основания – воспроизводства человеческой жизни. Но по мере его развития непосредственное основание тонет в превращённых формах, заслоняется и подавляется ими. Движение общества вперёд становится движением назад к исходному началу.

Цель данной работы – привлечь внимание к концепции материалистического понимания истории в её первом исходном значении – воспроизводстве человеческой жизни. Во всём объективном многообразии её сфер: материальной, интеллектуальной, гентильной, экзистенциальной, экологической, экономической, нравственной, социальной, политической, идеологической. Это детерминирует технический прогресс, даёт ему единственно верную оценку.

Глава 1

СИСТЕМА «ЧЕЛОВЕК – ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС»

1.1. Структура системы «человек – технический
прогресс»

Мы рассматриваем технический прогресс как нечто самостоятельное. Будучи результатом исторического развития производительных сил, технический прогресс противостоит человеку – его творцу и оказывает на него обратное воздействие. Человек творит технический прогресс. Технический прогресс творит человека. Возникает и воспроизводится система «человек – технический прогресс». Элементы этой системы не только противостоят , но и взаимопроникают . Структурно это можно представить следующим образом:

Противопоставление технического прогресса и человека выражается в данной системе как (ТП – ТП) и (ЧК – ЧК). Противопоставление отражает их несводимость друг к другу, самостоятельность, независимость, собственную природу воспроизводства. Методологическое противопоставление технического прогресса и человека отражает потенциальную возможность их антагонизма.

Взаимопроникновение технического прогресса и человека отражает и выражает их взаимопревращаемость, взаимопорождение, взаимообусловленную природу воспроизводства. Методологическое взаимопроникновение технического прогресса и человека отражает потенциальную возможность рационального управления техническим прогрессом и оптимальных изменений человека.

В первой части системы показана двойственность технического прогресса: технический прогресс в себе – (ТП – ТП) и для человека – (ТП – ЧК). Во второй части системы показана двойственность человека: его существование в себе – (ЧК – ЧК) и для технического прогресса – (ЧК – ТП). Обе части системы можно представить как существование технического прогресса и человека как в себе, так и друг для друга. Подобно тому, как технический прогресс существует для человека, так и человек существует для технического прогресса; в той мере, в какой технический прогресс является условием воспроизводства человека – (ЧК – ТП – ЧК), в той же мере человек является условием воспроизводства технического прогресса – (ТП – ЧК – ТП).

Прежде чем перейти к рассмотрению влияния технического прогресса на человека и тех его последствий, которые мы имеем сегодня, нам необходимо, хотя бы вкратце, рассмотреть каждый параметр системы. Следует заметить, что данная система, имплицитно, содержит в себе вопросы и ответы, связанные с историческими судьбами цивилизации и влиянием не неё технического прогресса. В системе «человек – технический прогресс» я беру исторически-общественного, генетически-ассоциативного, или, как говорил Маркс, «родового человека», отвлекаясь от внутренней, социально-экономической формы, которая будет введена позже как фактор, стимулирующий технический прогресс и соответствующие социальные преобразования, а также как фактор либо нарушающий, либо поддерживающий данную систему в динамическом равновесии.

«Технический прогресс» – понятие научно не строгое. Оно появилось как выражение телеологического историцизма. Однако как результат технических изменений в производстве и как средство решения социальных проблем, оно приобрело самостоятельное значение, персонифицировало собой перевороты в технике, естествознании и общественных структурах. Технический прогресс одухотворился, стал новым божеством, а технологизм – новой религией. Рассматриваемая система – абстракция, но абстракция объективно-историческая.

Рассмотрим каждую ипостась системы.

1. (ТП – ТП). «Технический прогресс как технический прогресс» или как нечто самостоятельное имеет свою основу и направленность .

Объективно-онтологической основой технического прогресса является наличие структурных уровней материи, их объективно-логическая, генетическая последовательность: субатомный, атомный, молекулярный, кристаллический, клеточный, социальный.

Направленность технического прогресса поступательно-возвратная по шкале структурных уровней материй. Она может быть как последовательной, так и обратной филогенетическому развитию материи. Технический прогресс, углубляясь по структурным уровням материи, постоянно возвращается к исходным пунктам. Технические изменения в производстве, и на их основе изменения в социальных структурах, происходят в пределах неизменных физических, технических и социальных констант.

Технический прогресс вытекает из принципа обратимой необходимости. Совершенствование технических систем производства основывается на логическом и техническом коде, его повторении в новой, превращенной форме, на более высоком и более сложном уровне. Совокупность же частей развитой технической системы предприятия, национальной экономики и глобального хозяйства подчиняется той же закономерности, что и отдельный механизм. Без этого не было бы поступательности в технике и технического прогресса.

Исходя их единства и взаимопроникновения человека и природы, технический прогресс, как нечто внешнее по отношению к человеку, есть реализация внутренних потенций и объективных структурных уровней материи, заключённых в человеке. Другими словами, технический прогресс есть внешнее развитие внутреннего человека. Технический прогресс есть эманация человека, он ретроспективен его филогенезу.

Исторически технический прогресс не может быть ограничен только XX веком. Он должен рассматриваться как вся техническая история, как вся история существования человека. XIX и XX века придали лишь большую скорость техническим преобразованиям, но едва ли какое-либо открытие этих веков, по своей значимости для человека, может сравниться с открытием и использованием огня, приручением диких животных и занятием земледелием. Все открытия последующих веков не выходят за пределы этих первых изобретений (обретений из природы).

В той же мере, в какой необходимы и возможны исторически- хронологическая периодизация и объективно логическое отраслевое структурирование технического прогресса, в той же мере необходим и возможен единый, монистический, нерасчленённый взгляд на технический прогресс как на нечто целое, проходящее через всю историю человека.

Технический прогресс отражает и выражает внутреннее качественное превращение внешнего, количественно накапливаемого овеществлённого труда единого родового человека.

Анализ воспроизводства технического прогресса должен осуществляться через исследование логической структуры систем «наука производства», что будет сделано ниже.

2. (ЧК – ЧК). «Человек как человек» отражает и выражает воспроизводство человеческой жизни, воспроизводство человека – вечную и неуничтожимую задачу и проблему, пока существует род людской. Эта проблема составляет основу материалистического понимания истории – принципа исторического материализма, и также должна быть рассмотрена самостоятельно, что и будет сделано ниже.

Человек как человек, или как нечто самостоятельное, имеет свою основу, структуру , законы существования и направленность развития.

Основа существования человека – естественная и общественная история, филогенез природы и история общества, естественный и общественный мир.

Структура человека может быть получена при использовании гексаметрического алгоритма бытия и развития всего сущего.

Направленность существования и развития человека вытекает из направленности, лежащей в основе материи, развившейся до разума человека.

Законы бытия и развития человека есть превращенные формы законов бытия и развития всего сущего. Человек не сможет выжить, если он не поставит своё существование на основу всеобщих законов сущего.

Задача родового человека состоит в том, чтобы вписаться в природу и не выпасть из всеобщего круговорота материи, чтобы природа не отторгла его, исходя из принципа несовместимости.

Задача отдельного человека состоит в том, чтобы вписаться в социальную среду и не выпасть из неё в результате постоянного преобразования общества под воздействием технического прогресса. Так как отдельный человек является и родовым и отдельным, то ему приходится разрываться между вечными, объективными, абсолютными законами бытия всего сущего и субъективными законами общества. Отсюда трагедии народов и личные драмы.

Рациональное воспроизводство человеческой жизни, предполагает как понимание , так и знание им своего места и роли в мире.

Понимание предполагает осознание человеком своей двойственности. Во-первых, осознание себя высшим продуктом развития материи на Земле, осознание себя венцом природы. Во-вторых, осознание человеком своей тождественности с любым сущим в мире. Для мира, природы, человек не является абсолютно необходимым звеном, не представляет какой-либо ценности. Он имеет такое же значение как животные, растения, как любое нечто. В онтогенетическом круговороте материи человек может быть заменён любым другим видом. В этом круговороте он не играет какой-либо роли. Мир, природа могут обойтись и без человека, как они обходились без него до того как он возник. Отсюда воспроизводство человека – это его собственная проблема, а не проблема мира, природы. Никто за человека его проблем решать не будет.

Знание предполагает овладение всем многообразным, исторически накопленным производственно-интеллектуальным опытом человека. Это требует нового энциклопедизма – всего круга знаний, но не механистически- алфавитного, как то сделали французские энциклопедисты, и не электронно-вычислительного, как то предлагают некоторые современные учёные, а структурно-логического, который при помощи электронно-вычислительных машин произведёт действительную революцию в овладении богатством, которое выработало человечество. Суммарно современных знаний вполне достаточно для выработки действительно научной картины мира и системы отношений человека к действительности. Для выработки научной картины мира нет начала и логического кода. Однако следует заметить, что начало и логический код имеются. Подавляют масштаб работы, понимание целого и недостаток знаний частей, научно-отраслевая обособленность и антикорпоративный синдром учёных естественных и общественных наук.

Воспроизводство человеческой жизни предполагает наличие средств, одним из которых является технический прогресс. Возникает и воспроизводится (ЧК – ТП).

3. (ЧК – ТП). Технический прогресс предстаёт как условие, средство, за счёт и благодаря которому человек осуществляет своё воспроизводство.

Материально, воспроизводство человека предполагает: во-первых, производство и воспроизводство самого человека, во-вторых, производство и воспроизводство средств существования и необходимых средств производства. В средства существования входят, со временем, социальная и натуральная окружающая среда, которые также должны производиться и воспроизводиться. Производство средств производства и средств существования человека порождает технический прогресс, который, до определённого момента, является непредвиденным результатом деятельности человека. Так как производство средств существования осуществляется человеком в его отношении к природе и друг к другу, то технический прогресс есть продукт совокупно-исторического труда родового человека.

4. (ТП – ЧК). В той мере, в какой человек творит технический прогресс, технический прогресс творит человека. Возникнув как средство разрешения противоречий между человеком и природой и человеком и человеком, технический прогресс приобретает относительную самостоятельность и начинает оказывать обратное воздействие на человека и, в определённой степени, подчиняет его своим законам. Несмотря на единство человека и природы, у них есть и свои, специфические, закономерности. Отсюда существуют единство и различие первой и второй формы объективной реальности, естественных процессов и технического прогресса, технического прогресса и человека. Это находит своё выражение в таких понятиях, как земледельческая и технологическая цивилизации. В соответствии с этим принципом и технологическая цивилизация подразделяется на индустриальную и постиндустриальную. (Понятие «постиндустриальная» бессодержательно, в нём нет признака качественного отличия от промышленного производства. Оно указывает только временной аспект.) Однако внутри технологической цивилизации нации делятся на тех, которые осуществляют технический прогресс и на тех, которые приспосабливаются к нему. Они, естественно, находятся не в одинаковых условиях. Следовательно, внутри родового человека идёт сложный, неоднозначный, неравномерный процесс «производства» технического прогресса и приспособления к нему. Тем не менее, в целом, идёт процесс постоянного обновления общества, которое является условием его самосохранения. Вероятно, для человека в целом и для нации, в частности, существует свой допустимый коэффициент изменяемости, превышение которого становится губительным. Как недостаточные, так и чрезмерные изменения общественно-технологических структур могут повлечь за собой деструктивные процессы. В одном случае возникает застой, требующий ускорения, в другом – технологический консерватизм. Как в том, так и в другом случае технический прогресс неоднозначно сказывается на человеке. Можно только вздыхать по безвозвратно ушедшему размеренному быту патриархальной земледельческой общины, но вернуть это состояние невозможно. Технический прогресс отчуждается от человека и это отчуждение становится всё более нетерпимым.

Рассмотренная система «человек – технический прогресс» намечает общий ход дальнейших рассуждений.

Дестабилизация гентильного воспроизводства человеческой жизни связана с деградацией и дестабилизацией брачно-семейных отношений.

Деградация брачных отношений связана с неконтролируемым нарастанием динамизма социальных процессов, отражающих неуправляемый технический прогресс, что приводит к бракоразводной карусели, ухудшению качества воспроизводимого человеческого материала, истощению генофонда человека. Всё это ложится отягощающим бременем на будущие поколения. Наблюдается вырождение парных браков и возврат к неандертальской орде, промискуитету – нерегламентированной форме брачных отношений. Парные браки, как тысячелетний опыт оптимальной формы брачных отношений, обобщённый религией и закреплённый в Законе и догматах, устраняется как препятствие на пути «индустрии наслаждений». Попытки же целенаправленного изменения человеческого организма приведут к «генетическим пробоинам». Приумножить генофонд человека мы не можем, но в состоянии сохранить то, что накоплено природой за полтора миллиарда лет естественного отбора и тридцать тысяч лет социального отбора в период матриархата.

Деградация семейных отношений ухудшает качество воспитания подрастающего поколения, исключает возможность производства социально-исторической полноценной личности. Это приводит к разрыву поколений, к невосполнимым духовным потерям, исключает воспитание гражданственности, чувства чести и долга. Семья перестала выполнять стабилизирующую функцию в общественных коллизиях. Общественные институты воспитания и образования не в состоянии восполнить чувство кровного и нравственного родства при становлении личности, которое является первым шагом к осознанию родства всех людей, родства человека и природы, родства всего сущего в мире.

1.2.2. Дестабилизация экзистенциалього воспроизводства человеческой жизни

1.2.3. Дестабилизация экологического воспроизводств а человеческой жизни

Дестабилизация экологического воспроизводства человеческой жизни, в связи с иррациональным, «слепым» техническим прогрессом, характеризуется разрушением естественной окружающей Среды, породившей человека и служащей условием его существования. Разрушение внешней естественной окружающей Среды разрушает внутреннюю физическую субстанцию человека. Идёт технодологическая «гонка вооружений против природы» и, следовательно, против самого человека. Неконтролируемый технический прогресс изменил состав аэросферы и гидросферы, уменьшил генофонд биосферы. Эти изменения столь существенны, что они несут в себе возможность массовых заболеваний, вспышек эпидемий, ослабления сопротивляемости и снижения активности организма. На фоне времени эволюции Земли скорость антропогенных изменений аэросферы, гидросферы, литосферы, биосферы должны восприниматься как глобальная катастрофа, имеющая взрывной характер. Поскольку окружающая Среда – это не только природа, но и социальная среда, культура, общественный интеллект, текущая информация, люди, вещи и тишина, то такой технический прогресс разрушает социальную среду, культуру, приводит к интеллектуальному извращению, информационному «загрязнению», обременению общества неполноценными людьми, ненужными вещами и шумовому «загрязнению».

1.2.4. Дестабилизация экономического воспроизводства человеческой жизни

Уменьшение доступных источников сырья и энергии ведёт к увеличению затрат на их поиски, разработку и транспортировку, что снижает эффективность капитальных вложений и реализует закон уменьшения прибыли на вложенный капитал. Наступает «кризис пределов роста», требующий преодоления «императива роста». Если для отдельных промышленно развитых стран уменьшение источников сырья и энергии, в какой-то мере, компенсируется энерго- и ресурсосберегающей технологией и рециклированием, то для мирового хозяйства в целом экстенсивные тенденции превалируют над интенсивными, что требует постоянного и всё возрастающего вовлечения в хозяйственный оборот дополнительного сырья и источников энергии при уменьшающихся доступных запасах. Создаётся относительный дефицит. Начинается их экономическое и военное силовое перераспределение на периферии основных экономических центров мирового хозяйства, что приводит к локальным конфликтам и нагнетанию напряжённости перенапряжённого мира.

Истощение почв приводит к относительному, а всё чаще и чаще к абсолютному снижению продуктивности сельского хозяйства, что является результатом нерационального, часто хищнического обращения с землёй и лесами. Рациональная технологическая компенсация крайне неравномерна по странам. Если раньше человек наступал на пустыню, то сегодня пустыня наступает на человека.

Многоукладность и неравномерность развития мирового хозяйства находят своё отражение в многоукладности и неравномерности национальных экономик и их отраслей, в разбросе развитости национальных хозяйств и отраслей по исторически временной шкале от мотыжного земледелия до современного научно-промышленного производства. Это приводит к созданию замкнутых региональных экономических блоков стран близких по уровню технологической развитости, к созданию анклавов внутри национальных экономик, не связанных с остальными секторами национального хозяйства. Это вертикальная неравномерность. Горизонтальная неравномерность связана с цикличностью как мирового хозяйства, так и отдельных национальных экономик.

Дестабилизация нравственных отношений людей друг другу в процессе воспроизводства человеческой жизни определяется кардинальной ломкой религиозных норм морали, распадом родовых связей и подменой их нормами буржуазной морали атомизированного человека. Мы оказались в ситуации, когда старое умерло, а новое ещё не родилось. В связи с этим наблюдается общее снижение культуры человеческих отношений, отчуждённость и враждебность людей друг к другу. «Моральное обновление» предполагает обобщение исторического опыта отношений людей друг к другу, их теоретической разработки и политического утверждения. Однако деморализация начиналась и поддерживается политикой, как отражением экономических интересов господствующих и эксплуататорских сословий и классов. Технический прогресс объективно ужесточает производственную и социальную регламентацию и стратификацию, что субъективно накладывает отпечаток на нравственные отношения между людьми. Техника победила мораль. Ход деструктивного технического прогресса прямо пропорционален моральному падению человека.

Связи между людьми носят функционально-производственный характер. Коммуникабельность профессионально ограничена. Социальная неустойчивость и страх порождают агрессивность, принимающую форму морального терроризма. Защита иллюзорных моральных ценностей превращается в их насильственное навязывание противникам и оппонентам. Нравственные оценки личности смещаются с сторону сиюминутных успехов, обесценивая значение трудно достигаемых, но перспективных целей. Отношения между людьми становятся эфемерными, улыбки – ничего не значащими. Слово теряет смысл, речь – содержание. Члены каждого клана, группы, сословия, научного направления пользуются своею моралью, имеют свой кодекс чести, свои символы и коды, вырабатывают свой «птичий» язык. Вечность религиозного бытия заменена временным пребыванием на Земле, отсюда мораль переселенцев: ничего основательного и надолго. Разбилось единое здание общечеловеческой морали на мелкие осколки как зеркало троллей. Каждый, имея свою мораль, не сообразуется с моралью другого.

Если в древности считалось, что в основе государственного управления на первом месте должно быть единство чувств и мыслей, а затем сила, как последнее, крайнее, принудительное организующее начало, то сейчас на первом месте сила. Отсюда привилегированное положение репрессивно-полицейского аппарата, роль и значение которого постоянно повышается. Каждый человек ведёт свою социальную бухгалтерию, подсчитывая возможные потери и выгоды от открытого бунта против неразумных общественных порядков. Д естабилизация нравственных отношений способствует дестабилизации психических отношений человека к действительности.

1.2.6. Дестабилизация психического воспроизводства человеческой жизни

Дестабилизация психического воспроизводства человеческой жизни и психических отношений между людьми связана с тем, что «слепой» технический прогресс, резко меняя условия существования человека, приводит к росту числа лиц с неустойчивой и разрушенной психикой, производя особый тип человека – хомо невротикус – «человек невротический», подверженного постоянному чувству страха и загнанности, одиночества и бесполезности, находящегося в непрекращающемся стрессовом состоянии, прерываемом импульсивными вспышками разрушительной энергии.

«Человек невротический» ощущает состояние подавленности, переживания и беспокойства, униженного человеческого достоинства, неудовлетворённости самим собой и другими, своим местом в обществе и мире.

Возникает кризис пространственно-временной детерминации и ориентации человека и идентификации его с обществом.

Конвульсивная, спорадическая реакция на раздражения внешнего мира усиливает процесс разрушения психики. Страх и осознание собственной ненужности заставляют человека гоняться за миражом счастья, создавать «сиюминутное равновесие». Возникает и воспроизводится «человек ситуации». Королевские мечты маленького человека дают ему «наркотическое» ощущение блаженства и помогают бежать от мрачной действительности. Он ставит цели, выходящие за пределы его материальных и интеллектуальных возможностей.

Если исходить из того, что психика – это душа человека, как считали древние, а душа – это внешний мир внутри человека, то устанавливается прямая и достаточно жёсткая связь между представлениями о мире и душой-психикой человека. Если мир един в себе, то и душа-психика будет единой и целостной в своём основании. Если же мир, в представлении человека, разомкнут и предстаёт как нечто бессистемное и не сводимое к единому началу, особенно социальный мир, то и душа-психика человека будет разомкнута и расхристана. Если в результате деструктивного технического прогресса «распадается» мир, «распадается» на фрагменты общество, то распадается и душа человека. Сознание, отражая разрушенный и распавшийся внешний мир, разрушает волевым актом внутреннее единство души, которая перестаёт выполнять функцию рациональной координации и субординации человека в социальном и натуральном мире, в мире в целом. Человек теряет детерминирующие ориентиры. Его поведение становится непредсказуемым, безответственным. Такой человек неуязвим для возвышенных слов. Отсюда возрастает роль чувственной, мимолётной, эфемерной жизни, творящего человека момента, стремящегося быть оптимистом во что бы то ни стало, несмотря на внутреннюю зияющую духовную пустоту. Духовная пустота порождает суррогат веры. Равнодушие, апатия, инфантилизм, бегство от действительности, неспособность овладеть реальностью, подчинить её себе и сознательно подчиниться ей есть защитная реакция психики против вторжений разрушенного внешнего мира. Основная причина – отрыв человека от вечности, которую, хотя и в иррациональной форме, давала религия.

Дестабилизация психического воспроизводства способствует дестабилизации социального воспроизводства человеческой жизни.

1.2.7. Дестабилизация социального воспроизводства человеческой жизни

Изменение социальных структур и их соответствующего политического представительства требует адекватного изменения теоретических взглядов и следующих из них политических и практических выводов. Искусственное продление истинности старых, близких сердцу и «само собой разумеющихся» теоретических положений, не соответствующих новым производственным и социальным структурам, влечёт за собой всю совокупность теоретических, политических и практических ошибок, обеспечивает накопление нерешённых проблем, обусловливает неверный выбор социальных и экономических приоритетов, обостряет противоречие между общественными задачами и наличными ресурсами. Человек находится на опасном историческом переломе. В недрах старых социальных структур происходит зарождение новых, контуры которых ещё не обозначились. Отсюда растерянность и дезориентация как отдельных лиц, так и социальных групп, обществ, систем и человека вообще.

1.2.8. Дестабилизация идеологического воспроизводства человеческой жизни

Дестабилизация идеологического воспроизводства человеческой жизни, интеллектуального отношения человека к действительности связана с отдалением от рационально-онтологических основ мироустройства.

Методологически это вытекает из исторически сложившегося приоритета многообразия над единством, координации над субординацией, предикативности над структурностью, что нашло своё отражение в приоритете математики над диалектикой.

Гносеологически это выражается приоритетом объекта над субъектом, релятивного над абсолютным, практики над теорией. Плюро-релятивистская практика не осмысливается в соответствии с абсолютно-монистическими посылками.

Математика как односторонняя диалектика дала и даёт методологическую базу для исследования естества как объекта, что лежит в основе естествознания, которое, в свою очередь, лежит в основе технического прогресса, приводящего ко всей совокупности производственных и социальных структурных сдвигов. Не восполненный диалектикой элемент приводит к несовмещению естествознания и социальной практики. Строгость естественнонаучных законов прекрасно уживается в умах людей с социальным произволом. Вакуум, образованный неразвитостью диалектики, заполняется в теории религиозным возрождением, оживлением восточных мудростей, распространением различных сект, мистикой, фрейдизмом, интуитивизмом, парапсихологией, дзенбуддизмом, обращением к демоническим силам, а в социальной практике – «научно-обоснованным произволом».

Исторически, натурфилософский монизм уступил место религиозному монизму, который, в свою очередь, вытесняется позитивизмом. Позитивизм и неразвитость рациональных положений Маркса, акцентация на «тенденции» его учения привели к отвращению от культа разума. Любой восходящий класс начинает социальное движение под лозунгом разума и заканчивает в тумане иррациональности. Господствующая идеология основывается как на неведении общих истин, так и на сокрытии реального состояния дела. Идеология господствующего сословия, класса исходит из того, что действительность неразумна, что у общества нет непреходящих констант, что человек – игрушка инстинктов, тёмных сил, подсознания, агрессивных импульсов.

Этическим императивом человека в отношении дестабилизации идеологического воспроизводства человеческой жизни должны быть слова Спинозы: «Не плакать, не смеяться, а понимать».

1.2.9. Дестабилизация политического воспроизводства человеческой жизни

Дестабилизация политического воспроизводства человеческой жизни или политических отношений между классами, сословиями и людьми связана с обострением противоречий между логикой материальных интересов господствующих сословий и классов и логикой материальных интересов трудящихся. Тот факт, что это противоречие «растекается» по сложнейшей производственно-социальной структуре современного общества и в каждом частном случае имеет свою превращенную форму, не меняет сути дела.

Логика интересов трудящихся всегда совпадает с логикой общественного развития, но совпадает в конечном счёте и не благодаря, а вопреки логике материальных интересов господствующих и эксплуататорских сословий и классов, которые стремятся спекулятивно выдать свои материальные интересы за общественные. Именно здесь лежит причина антагонизма между человеком и человеком, человеком и природой. Защита материальных интересов эксплуататорских и господствующих сословий и классов порождает теоретические спекуляции и политическое лицемерие, невидимую закулисную власть, анонимные масонские ложи, неконтролируемые секретные службы. Возрождается принцип абсолютистских режимов: «Властвуй тайно». Это относится как к отдельным странам, системам, так и ко всему человечеству. Эксплуататорские и господствующие сословия и классы, преследуя свои материальные интересы, сбивают общество с его естественного пути развития, создают социальные тупики, предкризисную и кризисную ситуации. Власть становится обезличенной, деперсонифицированной. Возникает ощущение политической безнадёжности, которое чревато или стихийным взрывом, или затянувшейся агонией. С одной стороны, наблюдается беспомощность эксплуататорских и господствующих сословий и классов решать накапливающиеся проблемы воспроизводства человеческой жизни, а с другой – её агрессивность, манипулирование общественным сознанием, унификация политического поведения, «бархатный диктат», страх перед истиной и правдой. Трудящиеся не доверяют властям, власти – трудящимся. Нет оснований уповать на новые формы социального управления: компьютерократию и регулируемый плюрализм элит. Современная техника предоставляет возможность власть имущим видеть каждый жест и слышать каждое слово своих подчинённых, устанавливая технологически-политический диктат над трудящимися.

Таким образом, все стороны общественного воспроизводства человеческой жизни: гентильная, экзистенциальная, экологическая, нравственная, психическая, социальная, идеологическая и политическая в той или иной форме и мере подвержены деструктивным процессам, которые в совокупности представляют общий кризис, который носит не локальный, а глобальный характер, грозящий гибелью цивилизации путём постепенного вырождения.

Современное состояние глобального воспроизводства человеческой жизни во многом напоминает период разложения Римской империи. Если с современных проблем снять конкретно-историческую форму, порождённую уровнем производительных сил, то в основе мы увидим всё те же причины, которые привели к гибели Римской, Византийской и Российской империй. Здесь не место заниматься сравнительным описанием различных обществ в период их упадка, но логика их всех одна и та же: дестабилизация всех сфер общественного воспроизводства человеческой жизни. Такие общества не направляются и не управляются, они существуют по инерции. Вся история сословно-классовых цивилизаций есть не что иное, как инерция естественной истории и постепенная растрата нравственного потенциала родового общества. То, чем мы гордимся как историческими достижениями цивилизации, есть не что иное, как один непрерывный процесс общественной деструкции и деградации. Современное управление общественным воспроизводством ограничивается решением текущих проблем , оставляя без внимания основы и перспективы воспроизводства человеческой жизни. Экономизация и технологизация стиля жизни и мышления сужают необходимый для воспроизводства человеческой жизни исторический кругозор, теоретически обеспечивают неправильный выбор социальных приоритетов и градацию значимости стоящих перед человеком проблем.

1.3. Естественно-математическое равенство и социально-диалектическое неравенство созидательных и разрушительных сторон технического прогресса

Технический прогресс, в соответствии с Марксовым принципом единства естественного и общественного развития общества, должен рассматриваться с двух сторон: естественной и общественной, абсолютной и релятивной, в себе и для нас. Технический прогресс в себе, сам по себе, социально нейтрален , как нейтральна по отношению к человеку природа, которую А. С. Пушкин полагал «равнодушной». Технический прогресс в себе должен восприниматься как природное явление, как естественный процесс. То, как человек использует технический прогресс, от технического прогресса не зависит, это дело человека. Человек использует технический прогресс в целях своего воспроизводства, и он, как социально нейтральное, естественное явление, имеет как созидательную, так и разрушительную, конструктивную и деструктивную стороны, как положительные, так и отрицательные для человека свойства.

Пропорция созидательно-разрушительных «51 на 49» и разрушительно-созидательных «51 на 49» сторон и составляет ту тончайшую грань в условную единицу приоритета либо созидания над разрушением, либо разрушения над созиданием. Поддержание приоритета созидания над разрушением и составляет поле деятельности для разума ! Разница в единицу составляет искусство воспроизводства человеческой жизни, искусство политической борьбы за человеческую жизнь. Это и есть «лезвие бритвы», гребень волны, «бритва Оккама», диалектический балансир, переход противоположностей друг в друга, динамическое равновесие, конструктивная целенаправленность, составляющие естественную направленность существования и использования тел, процессов и технического прогресса. В социальной практике естественная диалектическая направленность существует в превращённой форме как социальная рациональность и лежит или должна лежать в основе целенаправленного, конструктивного воспроизводства человеческой жизни.

Нелепо полагать, что созидание может существовать в чистом виде без разрушения или разрушение без созидания. Вторая часть предложения нашла своё отражение в классическом положении: «разрушу и построю», а также в положении И. Шумпетера о деструктивном созидании.

Революционно-романтическая альтернативность «или разрушение или созидание» как святая вера в царство божие на Земле не диалектична, как недиалектичным является и мечта о завершённом состоянии коммунизма – как реализации телеологического смысла истории. Коммунизм – не завершённое состояние, а процесс по поддержанию динамического равновесия всех сфер воспроизводства человеческой жизни с приоритетом созидательной стороны , и он не зависит от уровня производительных сил.

Отвержение революционно-романтической альтернативности не должно сковывать человека в применении крайних мер и средств в определённом месте и в определённый момент, а также не должно лишать человека веры в возможность устройства жизни на Земле по законам разума и красоты, как то завещали ещё авторы «Песни арфиста».

Диалектическое соотношение между созидательной и разрушительной сторонами технического прогресса есть соотношение между долгосрочными и близлежащими целями человеческого существования, фундаментальными и поверхностными причинами явлений человеческой практики, вечными и сиюминутными, общечеловеческими и национальными интересами, законами природы и законами общества, пользы и прибыли, воспроизводства человеческой жизни и выгоды и т. д. и т. п. по всем сферам общественного воспроизводства. Соотношение между указанными противоположностями не может быть, как сказано, альтернативным. Оно должно быть диалектически взаимодополняемым с приоритетом созидания над разрушением, долгосрочного над близлежащим, фундаментального над поверхностным, вечного над сиюминутным, общечеловеческого над национальным, природного над общественным, пользы над прибылью, воспроизводства человеческой жизни над выгодой и т. д. и т. п.

Положительным сдвигом в гуманитарном образовании является повышение внимания к технике как общественному феномену, к этому специфическому явлению культуры. Существующие дебаты вокруг проблем гуманистической роли техники и ее роли в окружающей среде требуют философского осмысления феномена техники и ее отношения к развитию цивилизации. В условиях перестройки инженерно-технического образования нужна философская основательность в нормативной оценке как технократической, так и технофобской крайностей понимания его общественной значимости.

Появляющаяся учебная литература по вопросам философии техники не может удовлетворить тем требованиям, которые предъявляются к философской подготовке как студентов, курсантов инженерно-технических вузов, так и аспирантов, соискателей технических специальностей. Эти публикации страдают многословием при отсутствии глубокой философичности, они часто оторваны от истории техники и не развивают «вкус» к философскому пониманию техники.

В предлагаемом материале обобщен некоторый опыт освещения проблем философии техники в курсах, читаемых автором в различных вузах. Мне хотелось сгруппировать накопленный материал так, чтобы, с одной стороны, показать специфичность философского анализа техники, а с другой — опереться на действительность того развития техники, которое - пока еще неполно - представлено в публикациях по истории техники .

В немногих пока еще публикациях по философии техники упор делается на освещение проблем технических наук, тогда как онтология техники остается в стороне . Между тем философы, практически знакомые с развитием техники, пишут о существенном отличии философии техники и философии науки (технических наук). Указано на целый ряд существенных отличий техники от науки : первая есть совокупности артефактов, а вторая - система знаний; с помощью первой мы преобразуем мир, творим «вторую природу», а с помощью второй познаем, объясняем мир; первую творят инженеры, практические работники, вторую - ученые, теоретики .

Однако философия в процессе осмысления развивающихся совместно науки и техники показывает, особенно в период научно-технической революции, сближение философских образов того и другого феноменов человеческой деятельности. Точка «встречи» философии науки и философии техники - это техническая наука .

Развитие технических наук в XIX и XX веках настолько сближает указанные образы, что в современном философском анализе техники возникает иллюзия тождества науки (явления идеального) и техники (явления материального). «Расплывается» фундаментальный философский принцип единства теории и практики, и вместо философского анализа техники как явления общественного бытия нам преподносится синтез технического знания как явления общественного сознания.

Указывая на тенденцию натурфилософского синтеза науки, техники и искусства, возникшую в эпоху Возрождения и развившуюся в условиях НТР, Е. А. Шаповалов отметил нигилистическую опасность отождествления философии техники с философией инженерной деятельности. Он справедливо отмечал: «Философия техники - это, в сущности, философия технической деятельности... философия техники - это философское размышление прежде всего о технике «вообще»... Как новая ветвь философии последняя вырастает главным образом из синтеза трех направлений философского знания: философии культуры, философской антропологии и социальной философии» .

Следовательно, философия техники в современном понимании - это фрагмент общей философии диалектико-материалистического единства общественного бытия и общественного сознания в практической деятельности людей.

Онтологический синтез техники

Два эмпирических факта дают материалистическое направление пониманию техники в мировоззренческом аспекте: существование технической системы дано в ощущениях; всякая техническая единица есть явление общественного бытия, ибо природа не создает никаких технических феноменов .

Синтезируя все разнообразие техники в ее истории (равной истории человечества), можно дать следующую дефиницию техники как явления общественного бытия: техника - это развивающаяся система искусственно созданных материальных средств человеческой деятельности, предназначенных для повышения практической эффективности этой деятельности.

Этим схвачена сущность техники. Диалектическое раздвоение единой сущности и познание противоречивых частей ее продвигают нас к усмотрению субстрата и субстанции в каждой технической системе. Субстрат техники - это тот природный материал (преобразованные вещество, силы, информация природы), который образует содержание соответствующей системы, а субстанция - то целефункциональное назначение, которое придается людьми этому материалу, чтобы он мог выполнить заданную ему практическую роль. С субстанцией техники связана целеполагающая деятельность людей, создающих технику, а с субстратом - их целеисполняющая деятельность .

Действующая техника представляет собой практическое единство субстанции и субстрата. Именно действующая практически техника показывает, что ведущую роль в этом единстве играет субстанция, т. е. ее человеческое предназначение. Субстрат техники обнаруживает себя лишь тогда, когда техническая система «выходит из строя» или когда обнаруживаются экологические последствия массового применения технических систем определенного рода.

Общественным способом бытия техники выступает техническая практика - та область преобразующей чувственно-материальной деятельности, которая связана с использованием искусственно созданных материальных средств достижения человеческих целей. Техническая практика есть бытие «техники-для-нас», где на переднем плане функционирует субстанция технической системы. Бытием же «техники-для-себя» является как способ функционирования человеческой производительной силы, когда идеальное (как сознательное начало человеческой деятельности) объективируется технологический процесс как материальный результат человеческой деятельности. Построение технологического процесса определяется, обусловливается как субстратом техники, так и материальным характером предмета труда.

На основе различения субстанции и субстрата технических систем возможны два вида классификации техники : по субстанциальному основанию допустимо выделять технику производственную, социальную (политическую) и культурную с их разновидностями (например, горная, обрабатывающая, строительная, транспортная, связи, военная, телевизионная и т. п.), а по субстратному основанию - ядерную, механическую, химическую, биологическую, антропологическую. Возможна смешанная классификация по сферам практического применения техники (промышленная, сельскохозяйственная, полиграфическая, бытовая и т. п.).

Поскольку бытие техники производно от человеческого и природного бытия одновременно, постольку системный синтез техники имеет своим объективным основанием бытие техники в общественной системе. Понятием «техническая база общества » обозначается в связи с этим обстоятельством единство всех действующих в практике данного общества технических систем, куда входят как те материальные системы, которые были созданы в прошлом обществе, так и те, что создаются для удовлетворения технических потребностей наличного общества. За пределами технической базы остаются потенциальные искусственные системы («архивные», музейные и выставочные образцы техники).

Гносеологический анализ техники

Поскольку всякая техника есть создание человеческого труда, акту ее творения предшествует познание как производство специального знания о характере практической потребности общества в новом материальном средстве человеческой деятельности и соответствующего знания о возможностях тех природных тел и явлений, которые могли бы стать субстратом этого средства. Исторический опыт такого познания, его развитие становятся объектом гносеологического анализа техники как специфического явления бытия .

Гносеологический подход к технике связан прежде всего с проблемой ее генезиса. Если все природные феномены суть продукты самодвижения материи в мировом закономерном процессе, то артефакты техники никогда не являются продуктами самодвижения: они - порождение человеческой деятельности в природе. Практическая деятельность людей, миллиарды раз повторяясь в любой сфере, обнаруживает алгоритмы, которые наталкивают человека на мысль смоделировать по их структуре взаимодействие природных компонентов и передать этим материальным моделям алгоритмичные функции человека. Сначала это делалось на изоморфной основе, когда техническое средство (инструмент) становилось искусственным «усилителем» человеческих органов (рук, глаз, ног, ушей и т. п.), а затем стали моделироваться коллективные функции человеческой деятельности - уже на гомоморфной основе.

Таким образом, сначала обычная, а затем техническая практика человеческого рода становится основой целеполагания в техническом изобретательстве. Что же касается целеисполнения, то здесь требовалось изучение предметов и свойств природы, отношений природных тел, чтобы найти подходящие компоненты субстрата будущей технической системы.

Развитие ремесленной технической практики имело своим источником техническое творчество людей в двух видах - экстенсивном , когда совершенствовалось, рационализировалось наличное техническое средство, и интенсивном , когда изобреталось новое техническое средство, которому передавались алгоритмичные человеческие функции. Когда же гомоморфный алгоритм мануфактурного труда позволил в Европе XVII-XVIII веков изобрести систему машин во главе с паровой машиной как универсальным двигателем этой системы, то познание новой технической практики, путей ее развития в силу капиталистических потребностей перешло на качественно новый уровень рациональности технического творчества.

Развитие промышленной технической практики потребовало включить новый, небывалый источник технического творчества - научное познание . Творческая энергия ученых как бы «подстегивается» потребностями, во-первых, познания субстрата машинной техники различных практических назначений, а во-вторых, новыми интересами хозяев индустриального производства. Это привело к научной революции XVII века, которая означала рождение целого спектра естественных наук и формирование научного статуса для целого ряда гуманитарных и социальных знаний. Развертывание этой революции в XVIII и XIX веках приводит к возникновению спектра специализированных наук - технических .

Таким образом, с превращением научной рациональности в главный источник технического творчества и развития технической деятельности формируется с рубежа XVIII-XIX веков новое качество технического развития человечества - научно-технический прогресс как прогресс в технической базе общества на основе научного прогресса .

По мере исторического развития технической практики человечества в ходе технических революций XVIII-XIX веков коренным образом меняется гносеологическая база технического прогресса. Интенсивное развитие научного познания делает научную деятельность локомотивом технической практики и в корне преобразует всю систему создания и совершенствования техники. Это было отмечено уже в первых публикациях по философии техники в Германии и России . Техническое творчество становится научно-техническим творчеством, а начавшаяся в середине XX в. научно-техническая революция рождает уникальную фигуру ее главного творца - «ученого-инженера» .

В XX в. развитие технических наук не только вступает в интенсивную фазу разделения этих наук на фундаментальные и прикладные, но и приводит к выделению специфического вида технологических наук, предметом которых становится функционирование, строение и развитие технологических процессов как способов бытия машинной и безмашинной техники .

Субъект технического развития

Понятие «техническое развитие» обозначает систему качественных изменений техники и последующий процесс обновления технической базы конкретного общества. Соответственно субъектом технического развития в общем являются люди как творцы техники и как субъекты развития технической практики.

Техника любого вида и общества выступает как компонент материальной культуры и уже в качестве такового может быть элементом других видов культуры Это обстоятельство отражается в общем тезисе «человек - творец культуры». Однако специфика техники как явления общественного бытия обусловливает особенное качество субъекта технического развития.

Исторический подход к пониманию техники позволяет конкретизировать понятие субъекта. Речь идет о взаимной дополнительности качеств субъекта познания и субъекта социального действия. История техники показывает, что на исторической стадии непосредственной включенности познания в техническую практику общества субъект технического развития был персонально единым: ремесленник сам изобретал, сам использовал и сам же совершенствовал орудия труда и иные средства технической практики. По мере развития техники вплоть до фазы мануфактурного производства стадии генерации технических идей, проектирования и изготовления техники не разделялись ни в общественном, ни в профессиональном планах.

На мануфактурной и индустриально-машинной стадиях промышленного производства начинает постепенно выделяться в рамках субъекта технического развития сначала фигура ученого , делом которого становится генерация технических идей, а затем фигура инженера , основная функция которого- организация проектирования, производства и эксплуатации технических систем в разнообразных технологических процессах. Субъект технического развития становится кооперативным в общественном масштабе.

В ходе научно-технического прогресса и использования его достижений в развитии технической практики XIX и XX веков кооперативный субъект технического развития дифференцируется в профессиональном отношении: ученый-прикладник (или ученый в области технических наук) становится творц технических идей и проектов; инженер превращается в профессионального проектировщика и конструктора технических систем; профессией техника является теперь организация производства разработанной техники и ее оптимальной эксплуатации в технической практике общества; квалифицированный рабочий профессионально завершает это ра деление функций как конечный субъект технической практики. Так появляется предвиденный К. Марксом тип «совокупного работника» в сфере развития техники .

Дальнейшая модификация субъекта технического развития связана с развитием и развертыванием в историческом пространстве XX-XXI веков научно-технической революции. Творцы основных направлений этой революции интегрируют в своей деятельности функции почти всех элементов кооперативного субъекта технического развития. Появляются в технической практике своеобразные фигуры «ученого-инженера» или «инженера-рабочего» или «техника-оператора» или «инженера-организатора» (инженера-технолога).

Историческое развитие техники

История техники как ее окончательная действительность имеет не только логическое, но и важное эвристическое, прогностическое значение. Первое относится особенно к общей истории техники, второе - к истории отраслевой техники , на что следует обратить сугубое внимание при чтении лекции в техническом вузе.

Обычный подход к историческому развитию техники заключался раньше в том, чтобы видеть в этом процессе смену эволюционных и революционных фаз. При этом больше внимания уделялось техническим революциям и прогрессивной ветви развития. В мировом масштабе сегодня известны такие последовательные технические революции, как «неолитическая» (IX-VIII тысячелетия до н. э.), «век бронзы» и «век железа» (I тыс. до н. э. - I тыс. н. э.), техническая революция XVIII-XIX вв., научно-техническая революция (с 50-х годов XX в. до 20-х годов XXI в.).

Более содержательным представляется системно-генетический подход к развитию техники в цивилизационном процессе. С этой точки зрения техническая действительность предстает как ступенчатая смена терминальной техники системами кондиционального качества . Я называю терминальной ту технику, которая функционально продолжает и усиливает преобразующую деятельность человеческих органов; она находится как бы на периферии этих органов и связана с пределами их возможностей. При этом инструментально-терминальная техника (ручные орудия, инструменты, приборы и т. п.) зачастую буквально служит «приставкой» к рабочему телу человека, а машинно-терминальная техника (агрегат, станок, велосипед и т. п.) находится под непосредственным технологическим управлением одного или группы людей, заменяя и усиливая их рабочие функции. В том и другом случае мы имеем дело с простыми или усложненными техническими системами терминального свойства. Кондициональная техника обеспечивает не только выполнение рабочих функций человека (коллектива), но и обусловливает его существование, жизнь в специфической среде обитания. В этом случае системность машинной техники усложняется (транспортная многофункциональная машина водного, воздушного, подводного назначения, космический корабль, подводная лодка и т. п.) ввиду необходимости пребывания и практической деятельности в абиотической, экстремальной среде некоторого множества людей. Сверхсложные кондициональные системы, как правило, автоматизированы и могут образовывать комплексы континуального характера.

В связи с системно-генетическим подходом к технике надо сказать о двух важных моментах технической истории цивилизации.

Во-первых, о соотношении прогресса и регресса в развитии техники. В литературе принято говорить в основном о техническом прогрессе. Однако настало время философски оценить и регрессивную ветвь исторического развития техники. Действительно, много ли мы знаем о пути техники в небытие, о нисходящей линии ее качественных изменений? Между тем этот вопрос имеет определенное эвристическое значение. Физически устаревшая техника выводится из технической практики и предается естественному разрушению или утилизации (или конверсии). Морально устаревшая техника становится музейным экспонатом, историческим раритетом, игрушкой или памятником, учебным пособием.

Во-вторых, в условиях социально-экологического кризиса мы вынуждены изучать регрессивную линию развития техники и потому, что утилизация старой техники или ее компонентов становится острой экологической проблемой (например, утилизация отходов ядерных реакторов или старых автомобилей, станков и т. п.), и потому, что знание причин быстрого морального старения техники существенно для оптимизации технического прогресса в различных областях практики и для системного развития технической базы общества в интересах экономии рабочего времени и оздоровления окружающей среды.

Социально-экологический аспект развития технической практики человечества приобретает ныне самостоятельное значение .

Особенно интересным в философско-прогностическом плане является проблема развития указанной практики в ходе развертывания биотехнологического этапа научно-технической революции, контуры которого были отмечены ленинградскими философами еще в начале 80-х годов . В единстве с информационно-кибернетическим направлением современной НТР грядущие достижения новой научно-технической революции приведут к эпохальному повороту в историческом развитии технического компонента цивилизации, мировой техносферы.

Аксиологический аспект техники

Он связан с культурной природой техники и ее социальной эффективностью.

Техника является особенной ценностью , если считать, что существуют ценности жизни и ценности культуры, как это было показано еще в трудах В. П. Тугаринова. В функции ценности жизни техника выступает не только как орудие производства средств жизни, но и как материальное средство спасения жизни, здоровья человека в мирных условиях (в медицине, при природных катастрофах), как средство выживания, в военной обстановке. Но поскольку техника есть всегда искусственное произведение человека, то ценностью жизни она становится после того, как стала ценностью культуры.

С философской теорией ценностей связан и вопрос о критериях культурной ценности техники. Генезис бинальной (единство субстрата и субстанции) природы техники позволяет выделить ряд взаимосвязанных критериев относительной ценности технических систем различного назначения. Их наличие и взаимосвязь определяются универсальным характером человеческой деятельности. Если принять, что узловой характеристикой человеческой деятельности является ее целесообразность, то можно определить социальную эффективность вообще как степень соответствия результатов человеческой деятельности ее целям. В этом смысле всякая техническая система есть воплощенная целесообразность практического действия человека. Поэтому ценность любой технической единицы соотносима с ее социальной эффективностью.

Первым и основным критерием ценности технической системы является ее функциональность , т. е. степень соответствия видовому функциональному назначению. Основой этого критерия служит технический оптимум, при котором максимум субстанциального качества обеспечен минимуме* субстратного начала. С этой позиции та техника лучше, которая базирует свою многофункциональность на простейшем субстрате. Косвенно с этим критерием связана и экологичность технических систем.

Вторым критерием ценности всякой технической единицы служит ее генотехнологичность , т. е. реальная возможность произвести ее с помощью несложной, легкодоступной технологии. Очевидно, что та техника лучше, которую можно воспроизвести при минимуме материально-трудовых затрат и быстро, надежно оснастить ею соответствующие области технической практики общества.

Третий критерий - долговечность технической системы, ибо ценность во многом определяется тем, сколь значительный срок она безотказно служит человеку, не утрачивая своего целефункционального назначения. С этим критерием связана устойчивость технического прогресса и возможность расширения зоны технической практики, а также экологическая ценность техники различного назначения.

Четвертый критерий технической ценности - эстетичность , ибо человек творит свое бытие не только в меру практических потребностей, но и по законам красоты. Именно поэтому внутреннее соответствие субстанции и субстрата технической системы должно выразиться во внешней гармоничности. Красивая техника ценна не только своим дизайном, но и отвечает стремлению человека творить свой мир по универсальной мерке.

Аксиологический аспект техники как бы подчеркивает ее человеческую сущность. История показывает, что технические системы утрачивают свою ценность, когда интегральная природа человека «разрывается», когда бытие человека отчуждается от его родовой сущности. Именно на такой антропологической основе природный субстрат техники отрывается от ее гуманистической субстанции. Тогда рождается техника «цивилизованного варварства», которая волочит за собой по истории шлейф поверхностных обвинений в бесчеловечности техники вообще. Рождается даже абстрактный термин «техногенная цивилизация» как плод огульного возведения техники в ранг «родительницы» определенного человеческого состояния. Реальное же назначение техники гуманистично и в действительности она лишь выражает и выпячивает наличную природу людей того общества, которое эту технику создало.

Духовная парадигма технического развития

Бытие техники сугубо материально, но социальная субстанция ее имеет прямое отношение к духовным основам человеческого бытия. Это положение обусловлено не только тем, что творение техники начинается с работы духа, с духовного творчества, но и тем, что техническая практика служит источником развития духа (сознания, бессознательного) в пространстве свободного времени .

Первый толчок развитию человеческого духа дает уже процесс формирования технического замысла на основе постижения алгоритма определенной практической деятельности и идеи дать новую степень свободы человеку деятельному. На эту сторону духовной парадигмы технического развития своеобразно обратил свое внимание Н. А. Бердяев.

Бердяевская оценка техники в виде машинной ее типичности не совсем корректна, ибо носит абстрактный характер . Он, например, полагал, что именно в ренессансный период (XVI-XVIII вв.) человеческие силы были отпущены на свободу для творчества. Но он почему-то не замечает, что механизация (машинизация) технической практики человечества в XIX-XX веках реально высвободила массовые человеческие силы для творческого действия. Однако, поскольку этого не произошло в массовой духовной жизни индустриального общества, постольку вину за это оскудение духа он снова взваливает на засилье машинной техники. Машина-де заслоняет благословенную природу от человека и покоряет ритму механической жизни самого человека. Не капиталистическая система отчуждения человека обращает человечество в новое рабство, а машина как демонический «третий элемент» отрывает человека от органического мира и тем порабощает его. Здесь мы видим техницистские пределы абстрактного гуманизма Бердяева и вообще экзистенциалистские истоки демонизации техники, особенно на стадии ее автоматизации - уже после смерти Н. А. Бердяева, в ходе развертывай; научно-технической революции.

Свершившееся техническое событие, развивая практическую деятельность человека, сообщает уже новый - логический импульс духовной жизни общества. Во-первых, анализируется степень эффективности бытийствующей техники и оценивается эвристичная ценность, глубина знаний о субстрате и субстанции техники. Во-вторых, делаются выводы о степени истинности того фонда знаний, который овеществлен в технической системе. Ведь в целесообразно действующей технической единице может воплотиться только истинное знание. В-третьих, воплощенное в технике знание стимулирует развитие научного познания и в сфере природы, и в сфере социума, и в сфере мышления. Развитие научной мысли создает творческий задел для совершенствования техносферы в планетарном масштабе. В-четвертых, технизация общественной жизни и индивидуального быта людей создает виртуальную реальность, которая позволяет стимулировать развита бессознательного начала в человеке и мобилизовать новые резервы его интеллектуального, эмоционального совершенствования. Вместе с тем возникают новые проблемы в развитии духовности и духовной культуры.

Особенно сильным каналом связи техники с духовным миром человека является искусство . Ведь со времен античности «технэ» обозначает прежде всего умение, искусное мастерство в человеческой деятельности. На это пристальное внимание обращает экзистенциализм в европейской философии.

В «Вопросе о технике» М. Хайдеггер верно заметил, что бытие техники не тождественно ее сущности. Это бытие имеет инструментальное и антропологическое определения. Современная техника - это средство для достижения целей, за которыми скрывается причинность. Однако в толковании причинности немецкий философ остается на уровне Аристотеля, выдавая посуду за бытие техники . Техника у него раскрывает некую «потаенность», содержащуюся в знании. Затем потаенность обнаруживается в производственной технике, когда управляемый человеком технологический процесс Хайдеггер называет «поставом». Иначе говоря, технологический процесс («техническое манипулирование») ставит загадки природы на службу человеку.

«Существо современной техники являет себя в том что мы называем поставом» . Техника ставит человека на путь раскрытия тайн природного бытия. «Существо техники покоится в поставе. Его власть отвечает судьбе исторического бытия ». В развитии техники судьба ставит человека на путь риска, где уверенность бытия может дать только Истина (знание), которая лишь частично представлена в технике - поставе.

Раскрытие потаенного в техническом бытии Хайдеггер направляет на преодоление технофобии, связанной с чисто инструментальным пониманием техники. В существе техники философ видит «возможные ростки спасительного» освобождения человеческого существования от гнета инструментального бытия техники с помощью откровения в нем истинности - духовной свободы человека. В технике кроется со-бытие искусства как проявления человеческого творчества. Иначе говоря, возводя техническое начало в степень искусства, Хайдеггер своеобразно обнаруживает гуманистическое существо техники: «Поскольку существо техники не есть нечто техническое, сущностное осмысление техники и решающее размежевание с ней должны произойти в области, которая, с одной стороны, родственна существу техники, а с другой, все-таки фундаментально отлична от него. Одной из таких областей является искусство» .

Таким образом, развитие техники и духовный мир человека взаимосвязаны теснее, чем кажется общественному сознанию или метафизическому мышлению. Духовная парадигма особенно ярко выступает в эпоху научно-технического прогресса, и это в значительной степени объясняет формирование и развитие философии техники в XIX-XX веках .

Какие методические советы для преподавателя возможны после всего изложенного?

Опыт показывает, что в полном объеме занятие на указанную тему целесообразно проводить с аспирантами , осваивающими программу кандидатского минимума по философии.

1. Онтологический синтез техники и ее сущность.

2. Гносеологический анализ техники.

3. Субъект технического развития.

4. Историческое развитие техники.

5. Аксиологический аспект техники.

6. Духовная парадигма технического развития.

В полном объеме этот план целесообразно реализовать для аспирантов технических вузов, усиливая тем самым тенденцию гуманитаризации научно-педагогических кадров в области технических наук.

Что касается соискателей других специальностей, то для них лекцию можно построить в обобщенном плане:

1. Философия о бытии и сущности техники.

2. Субъект технической практики и познания.

3. Историческое развитие техники.

4. Техника как культурная ценность.

Исторический и другой иллюстративный материал для пояснения тезисов лекции лучше всего брать из истории отра^ левой техники (для аспирантов технических специальностей) и из общей истории техники, современной технической пра тики (для аспирантов естественнонаучных и гуманитарных специальностей).

Лекция для студентов технических вузов должна быть максимально насыщена материалом из общей и отрасле истории техники и строиться, желательно, по следующе плану:

1. Бытие и сущность техники.

2. Историческое развитие техники и его субъект.

3. Техника как культурная ценность.

Основной методической задачей преподавателя во всех случаях освещения темы «Основы философии техники» является раскрытие гуманистической ценности техники во всех противоречивых формах ее бытия и содействие преодолению в мировоззрении слушателей тенденции техницизма как в виде технофобии, так и в виде технократизма. Важно также направить усилия на преодоление предрассудка, отождествляющего технику и технические науки.

Горохов В. Г., Розин В. М. Введение в философию техники. М., 1998.

История техники. М., 1962. См. так же: Шухардин С. В. Основы истории техники. М„ 1961.

Степин В. С., Горохов В. Г., Розов М. А, Философия науки и техники. М.,

Шаповалов Е. А. Философия науки и философия техники // Наука и альтернативные формы знания: Межвузовский сборник. СПб., 1995. С. 240.

Социально-экологические проблемы современности и новая НТР. Л., 1981.

Пирогов К. С. Научно-техническое творчество: Социально-философские проблемы. Л., 1979.

Бердяев Н. А. Дух и машина // Судьба России. М., 1990.

Хайдеггер М. Вопрос о технике // Время и бытие. М., 1993. С. 222-224

Хайдеггер М. Вопрос о технике // Время и бытие. М., 1993. С. 231.

Там же. С. 232.

Там же. С. 238.

Философия техники в ФРГ. М., 1989. См. так же: Энгельмейер П. К. Концепт лекций по философии техники. Баку, 1922.

Плюрализм подходов к понятию "техника" обусловлен многообразием ее форм и видов, а также неотъемлемостью социальных отношений. Основные определения понятий "техника" и "технология" дополняют друг друга в рамках системы единства материальных средств и орудий, знаний по их созданию и эксплуатации и человека как носителя этих знаний.

Технический прогресс - важнейшая характеристика общественно-исторического процесса начиная с первобытной эпохи. Фундаментальные причины технического прогресса коренятся в противоречии между динамичными потребностями общества и ограниченными возможностями их удовлетворения с помощью существующей техники.

Отношения науки и техники носят характер многосторонней взаимосвязи, как прямой (например, использование научных открытий в процессе технических изобретений), так и опосредованной, т.е. через систему материального производства. Каждая последующая ступень технического прогресса - от орудийных до информационных технологий - обусловливает значительные социальные изменения, затрагивающие не только экономическую сферу, но и всю систему общественных отношений, способствуя переходу к новому типу социальной организации.

Сущность техники, ее генезис и основные виды

Вопрос о сущности техники является основополагающим и ключевым в философском исследовании этого сложного и многогранного феномена. Истоки понятия "техника" уходят в глубь веков. Древнегреческое слово "технэ" переводится на русский язык "как искусство, мастерство, умение, искусная деятельность". Понятие техники встречается уже у Платона и Аристотеля в связи с анализом искусственных орудий труда. Так, Платон под техникой понимал все то, что связано с человеческой деятельностью, все искусственное, в отличие от естественного .

В Средние века техника считалась отблеском божественного творчества, с чем ее и сопоставляли. В Новое время человек видел в технике преимущественно силу своего собственного разума, она понималась как совокупность всех тех средств, процедур и действий, которые относятся к искусному производству всякого рода, но прежде всего к производству орудий труда и механизмов. Ныне слово "техника" ассоциируется у большинства людей с машинами, механизмами, аппаратами, с различными орудиями человеческой деятельности. Но сохранилось и старое значение этого слова, в частности говорят о технике художника, музыканта, спортсмена и др., подразумевая при этом все то же мастерство и умение человека. Современное содержание понятия "техника" необыкновенно расширилось, имеются различные его трактовки и определения.

Для определения техники прежде всего необходимо зафиксировать ее сущностные признаки, главными из которых можно считать следующие :

• Техника - это артефакт, т.е. искусственное образование, которое специально изготавливается, создается человеком (мастером, техником, инженером). При этом используются конкретные замыслы, идеи, знания, опыт.
• Техника - это "инструмент", т.е. всегда используется как средство, орудие, удовлетворяющее или разрешающее определенную человеческую потребность (в силе, движении, энергии, защите и т.д.).
• Техника - самостоятельный мир, реальность, противопоставляемая природе, искусству, языку, всему живому, наконец, человеку.
• Техника - специфический инженерный способ использования силы энергии природы.
• Техника - это технология, т.е. совокупность самих производственных операций, приемов использования орудий труда.

Таким образом, принято исходить из того, что техника является совокупностью искусственных средств, орудий человеческой деятельности. В большинстве философских изданий техника определяется как "система искусственных органов и средств человеческой деятельности, предназначенных для ее облегчения и повышения эффективности, применяемых для осуществления процесса производства и обслуживания непроизводственных потребностей общества" .

Часто техника понимается как совокупность механизмов и машин. В частности, водном из словарей сказано: "Техника - совокупность механизмов и машин, а также система средств управления, добычи, хранения, энергии и информации, создаваемых в целях производства и обслуживания непроизводственных потребностей общества" . Недостаток данного определения заключается в том, что оно не охватывает "немеханическую технику", допустим ее химические и биологические виды.

В литературе порой встречаются определения техники, в которых соединяются характеристики ее как средства, мастерства, умения, а также приемов и операций трудовой деятельности. К примеру, А.Г. Спиркин отмечает: "Под техникой понимается система созданных средств и орудий производства, а также приемы и операции, умение и искусство осуществления трудового процесса" .

В последнее время стали встречаться трактовки техники, включающие технологию и технические знания, умения, навыки и профессиональное мастерство человека. В этом случае под словом "техника" понимается:

• область знания, выступающего в качестве связующего звена между эмпирией и теоретическим знанием;
• область человеческой деятельности (в том числе всевозможные средства и процедуры), цель которой - изменение природы в соответствии с потребностями человека;
• совокупность умений и навыков, составляющих профессиональные особенности того или иного рода человеческой деятельности (совершенное владение навыками), искусство и мастерство человека, занимающегося этой деятельностью .

Такая широкая трактовка слова "техника" вряд ли правомерна - она носит эклектический характер и соединяет в себе чуть ли не все значения этого понятия. В результате этого практически невозможно представить технику в качестве самостоятельного феномена, раскрыть ее своеобразие, место и роль в развитии общества.

Важно заметить, что давно сложилось представление, согласно которому техника, в отличие от природы, - это не естественное образование, она создана человеком, является произведенным человеком материальным, вещественным объектом и инструментом человеческой деятельности. Поэтому ее часто называют артефактом (от лат. arte - искусственно + factus - сделанный). Можно сказать, что техника есть совокупность артефактов. Отсюда вытекает определение техники как системы искусственных материальных средств и органов человеческой деятельности.

Для обозначения изделий (элементов, устройств, подсистем, функциональных единиц или систем), которые можно рассматривать в отдельности, нередко употребляется словосочетание "технический объект".

Технический объект - это не только объект технической практики, но и материальное средство целесообразной общественной деятельности. Он функционирует в обществе и совершенствуется в качестве технического базиса общественного производства.

Учитывая все вышесказанное, можно заключить, что техника взятая в собственном смысле слова, выступает важнейшим компонентом производительных сил и материальной культуры общества и представляет собой совокупность искусственных, материальных средств и одновременно результатов целесообразной человеческой деятельности, предназначенных для преобразования мира, природного, общественного и человеческого бытия, для усиления, и повышения эффективности деятельности, прежде всего трудовой, для создания комфортной среды обитания.

Правда, в результате экспансии техники, технизации мира, общественного и человеческого бытия она приобретает относительно самостоятельный онтологический статус, становится техносферой ("техносом"), т.е. приобретает более широкий смысл, является особым миром, определенным способом существования человека, неотъемлемой средой его обитания.

Известно, что термин "среда" применяется в биологии, географии и медицине и понимается как нечто внешнее по отношению к живому существу, в том числе и к человеку - нечто окружающее его. В этой связи надо отметить, что техносфера сейчас становится внутренней средой существования человека и общества, приобретает всеобщий характер, является обязательным элементом социального пространства в современной цивилизации. Недаром французский исследователь Ж. Эллюль заметил, что техника, создающаяся в человеческой среде, мало-помалу сама становится средой в прямом смысле этого слова, средой мира экономического и гуманитарного абсурда .

И все же техника нужна главным образом как средство, орудие, удовлетворяющее ту или иную человеческую потребность (в силе, энергии, защите и т.д.). В этом плане техника является инструментом, но это такой инструмент, от которого ныне зависит уже судьба цивилизации.

Следует отметить еще и то, что техника является материальным, вещественно-предметным образованием, хотя в процессе ее производства существует сложная диалектика идеального и материального, превращение идей в материальные, артефактные объекты.

В технике, благодаря профессиональной деятельности технических специалистов, инженеров, технические идеи, замыслы, проекты и знания материализуются, "овеществляются". В то же время научно-технический уровень работников, эксплуатирующих технику, их знания, опыт, навыки и умения "оживляют" технические устройства, орудия труда, обеспечивают их нормальное, эффективное и безопасное функционирование прежде всего в производственной сфере.

Существуют различные концепции относительно происхождения техники. Нередко появление техники усматривают в целесообразной деятельности человека и потребности рационального использования средств этой деятельности. Согласно концепции, предложенной О. Шпенглером, техника есть результат совместной деятельности больших масс людей и является способом организации этой деятельности. Поэтому ее следует рассматривать не как совокупность инструментов, а как способ обращения с ними, т.е. практически как технологию .

Основная причина возникновения техники заключается в стремлении человека преодолеть ограниченность своей естественной природы и организации, усилить воздействие своих естественных органов на вещество и силы природы. Другими словами, противоречие между физической организацией человека и необходимостью преобразования природы с целью производства материальных благ, нужных для его существования и развития, стало главным источником, побудительной силой, которые определили человеческую активность, его деятельность по созданию первой, примитивной, архаической техники. Весь смысл дальнейшего развития техники состоит в том, что человек усиливает свое воздействие на природу, последовательно передает ряд своих трудовых функций техническим устройствам.

Современная техника многообразна. В литературе пока отсутствует единая и общепринятая типология техники. Как правило, ее разделяют на следующие функциональные отрасли:

• производственную технику;
• технику транспорта и связи;
• технику научных исследований;
• военную технику;
• технику процесса обучения;
• технику культуры и быта;
• медицинскую технику,
• технику управления .

Называют также такие виды техники, как строительная, космическая, компьютерная, игровая, спортивная и др.

Обычно отмечается, что ведущее место принадлежит производственной технике, внутри которой выделяются промышленная, сельскохозяйственная и строительная техника, техника связи и транспорта. В последнее время часто говорят о компьютерной, информационной технике, которая носит универсальный характер и может быть использована в самых различных областях человеческой жизнедеятельности.

Технику принято подразделять на пассивную и активную. Пассивная техника включает в себя связующую систему производства (особенно в химической промышленности), производственные площади, технические сооружения, технические средства распространения информации (телефон, радио, телевидение). Активная техника состоит из орудий (инструментов), которые делятся на орудия ручного труда, умственного труда и орудия жизнедеятельности человека (очки, слуховые аппараты, некоторые протезы и т.д.), машин (производственных, транспортных, военных), аппаратуры управления машинами, технологическими, производственными и социально-экономическими процессами.

Помимо горизонтального структурного анализа "разреза" совокупной техники исследователи используют и вертикальный. В этом случае отношения между различными элементами системы техники есть отношения общего и частного. В свете этого "разреза" выделяются следующие уровни техники: совокупная техника, технические системы и отдельные технические средства.

Глава первая.

МЕСТО И РОЛЬ ЧЕЛОВЕКА

В СИСТЕМЕ

СОВРЕМЕННЫХ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ

Неудовлетворительное состояние современной за­падной теоретической мысли отмечается теми буржу­азными исследователями, кто стал остро осознавать необходимость целостного философского подхода к проблемам человека, техники, культуры, определения их исторической перспективы. Так, известный западногерманский социолог X. Шельский пишет: «Неудиви­тельно, если со временем социолог, устав от эмпириз­ма, от вопросов, что такое невроз или что значат для общества автоматизация и средства массовой коммуникации, задастся вопросом: что же стоит за феноменами, что можно считать „общим знаменате­лем" эпохи?».

В настоящее время, когда, в условиях научно-тех­нического прогресса, проблема человека более чем когда-либо связана с его положением в сфере произво­дительных сил, можно было бы ожидать убедительно­го анализа этой проблемы от философско-социологической литературы, опирающейся на данные науки о труде. Между тем в основной массе этой литературы, преимущественно технократически ориентированной, а также публикаций в области индустриальной социологии этих лет вопрос о субъективности человека просто не ставится. Хотя бурное развертывание научно-технического прогресса и сопутствующие ему фиксируются этой литературой, в ней молчаливо (и равнодушно) предполагается, что все касающееся че­ловека остается прежним, не считать того, что роль его индивидуальной активности в производствен­ном процессе закономерно умалилась, а функции ока­зались теснее прежнего связанными с механизированной (или автоматизированной) техникой.

Констатируя как очевидный факт отказ буржуазной социологии от крупномасштабных теоретических построений, отсутствие мировоззренческой значительности, желания касаться перспектив будущего для человека в складывающихся новых условиях, Шельский отмечал: «Со спадом прогрессистского оптимизма наша мысль стала удивительно слепа в отношении будущего; сошли со сцены политические, философские, социальные и моральные утопии, если только они не рисуют кош­мары грядущего. Будущее больше не является темой больших утопий; им занимаются лишь отдельные от­расли литературы и научного знания".

Действительно, лишь немногие представители бур­жуазной индустриальной социологии продемонстрировали в своих исследованиях тенденцию к освещению новой ситуации человека, сочетая с социологическим философский, культурологический аспекты, поместив исследуемые явления в историко-культурную перспективу прошлого и будущего, в общий контекст эволю­ции труда, культуры, человеческой субъективности. Между тем без такой перспективы невозможно искать философского осмысления узловых проблем диалектики взаимодействия человека и техники, поставленных на повестку дня бурным развитием НТР. К их числу относятся: антропологические и культурные характе­ристики современного индустриального труда, автома­тизация и ее значение для человека, возросший удель­ный вес научно-технического творчества и его влияние на общество, специфика современной эпохи и отношения человечества к культурно-историческому прошло­му, как и многие другие.

Важной вехой в исследовании проблем автоматизации явилась книга «Автоматизация: ее экономические и социальные последствия», опубликованная в 1956 г. Ф. Поллоком, одним из основателей Франкфуртского института социальных исследований и наиболее видных, прогрессивных представителей школы. Книга Поллока - итог глубокого изучения автором процесса внедрения автоматики в Соединенных Штатах.

Интерес к сущностным (и далеко идущим) измене­ниям в характере человеческого труда в новых усло­виях, глубокая озабоченность возможностью при суще­ствующих социальных структурах дальнейшей его дегуманизации и одновременно упрочения социальных позиций технократии, тяготеющей к элитарности и то­талитаризму, опасность дальнейшей бюрократизации общества, милитаризации экономики - таковы основ­ные идеи книги Поллока. Поллок выступает с резкой критикой распространенной технократической позиции, согласно которой автоматизация, будучи лишь очеред­ной фазой технического развития, не представляет со­бой ничего качественно нового. Он разоблачает идеоло­гическую подоплеку аргументации, призванной дока­зать, что автоматизация не ставит новых социальных проблем и является простым продолжением капитали­стической рационализации и механизации производ­ства.

Впервые в истории, подчеркивает Поллок, челове­честву предоставляется возможность избавиться от раб­ства гнетущего труда, и не только в развитых странах, но и в относительно близком будущем во всем мире. Однако способ, каким автоматизация внедряется, под двойным давлением конкуренции и милитаризации, дает основание опасаться, что прогрессом (вдобавок, во многих отношениях проблематичным) воспользу­ется лишь технократическая верхушка, собственно «иерархия автоматики». Если автоматика станет широ­ко внедряться в условиях рыночной экономики, струк­тура общества, считает Поллок, скорее всего уподобит­ся авторитарной армейской иерархии.

Книга Поллока, в которой подытожен огромный фактический материал, от начала до конца пронизана сомнением в возможности реализовать блага, сулимые автоматизацией, в условиях анархии производства и конкуренции интересов частных предпринимателей. Поллок не исключает и того, что опасность отчуждения, свойственная наемному труду, может быть усугублена в силу самого характера автоматизации. Опыт лишенного смысла труда в конвейерной системе «ра­ционализированного производства», пишет он, наложил свою печать на всю современную жизнь; автоматиза­ция может иметь сходные последствия .

В определенных отношениях автоматизация, тре­буя особо жесткой координации и регламентации дей­ствий персонала, повышая ответственность при еще большем отчуждении от самого производственного процесса, требуя исключительного сосредоточения вни­мания (ибо задержка остановит работу колоссального комплекса), может еще больше подчинить себе челове­ка в трудовом процессе. Деперсонализация, утрата в условиях капиталистического производства смысла це­лого, который уже не улавливается теми, кто исполня­ет функции контролера и кто оказывается «вне» ги­гантского производственного механизма, гибельное для человека бездействие при небывалом напряжении внимания «в пустоте», закабаляющий, чуждый чело­веку ритм автоматизированного производства - вот черты, вызывающие откровенные опасения западных социологов.

Автоматизация усугубляет некоторые из тенденций развития, которые воспринимаются как кризисные, а именно: человек, к каким бы свойствам его - интел­лекту, творческому воображению и прочему - ни апеллиро­вала сложнейшая техника эры автоматизации, сознает себя вовлеченным в круг производства, подчиненным навязанному ритму. Между тем апеллирует она именно к этим чертам: хотя автоматическая система, под­черкивает Р. Рихта, более самобытна, чем машина, и способна в определенных условиях еще больше под­чинить себе человека, тем не менее она не предпола­гает непосредственного обслуживания массой людей; потенциально она вызывает к жизни интенсивное развитие человеческих сил, объективирует растущие требования к субъективности.