Пётр Иванович Бекетов

В качестве образца сибирского завоевателя на государственной службе, наверное, стоит выбрать Петра Бекетова. Всю свою жизнь Бекетов служил царю и администрации, выполнял приказы, не поддавался на соблазнительные авантюры, а если что и делал с государственной точки зрения неправильно - то сам же винился в этом и старался обелить себя перед властями. Короче - «государев человек» как он есть.

Биограф Петра Бекетова Е.Б.Вершинин считает, что дата рождения Петра Ивановича может относится к концу XVI столетия. Вообще Бекетов впервые всплывает в писаной истории в челобитной от 1627 года, где он просил о назначении стрелецким сотником в Енисейский острог «Чтоб я, холоп твой, волочась меж двор, голодною смертию не умер». Судя по всему, Бекетов принадлежал к слою провинциальных детей боярских, которые стояли ниже жильцов и дворян московских, но выше городовых детей боярских.

Интересно, что Пётр Бекетов хлопотал о должности сотника не просто так, а имея некую информацию «с мест» - осенью 1625 г. в Оби утонул занимавший эту должность атаман Поздей Фирсов, а конкурентом на искомую должность состоял ещё один значительный российский конкистадор - Максим Перфильев. Как бы то ни было, в январе 1627 г. воеводам Тобольска было указано поверстать Бекетова денежным и хлебным жалованьем и отправить в Енисейск.

В 1628 г. енисейский гарнизон состоял из сотника Бекетова, атамана Перфильева и 105 стрельцов. Весной этого года Бекетов отправился в свой первый поход во главе отряда из 30 служилых и 60 «промышленных» людей. Целью было усмирение нижнеангарских тунгусов, которые год назад напали на возвращавшийся от устья Илима отряд Перфильева. Бекетов должен был воздействовать на тунгусов уговорами и «ласкою». Трудно сказать как, но с этой задачей Петр Иванович справился, и попутно построил в низовьях Ангары Рыбинский острожек.

Осенью того же 1628 г. Бекетов был снова отправлен вверх по Ангаре, имея в подчинении всего 19 служилых людей. Основной задачей Бекетова было опередить большой отряд Хрипунова. Шедший на Ангару в целях поисков рудного серебра. Однако енисейские власти вполне обоснованное предполагали, что Хрипунов будет приводить инородцев под государеву руку с грабежом и насилием, а ограбив - уйдёт, предоставив последствия своего похода расхлёбывать енисейцам. В общем-то так дело и повернулось, только Хрипунов не ушёл, а помер там же на Ангаре. В итоге Бекетов успел собрать ясак с ангарских тунгусов, ненамного опередив Хрипунова, а также сумел каким-то образом получить некоторое количество соболей с бурят и весной-летом 1629 г. вернулся в Енисейск, сдав в казну 689 соболиных шкурок.

30 мая 1631 г. Бекетов с отрядом в 30 человек отправился на «дальную службу на Лену реку на один год». Год этот продолжался 2 года и 3 месяца.

На Лене Бекетов построил первый в Якутии государев острог (на правом берегу, ниже Якутска на 70 км). Бекетову удалось убедить (добрым словом и «огненным боем») признать русскую власть более чем тридцати тойонам. Помимо сбора ясака Бекетов занялся в Якутии взиманием десятой пошлины с соболиных промыслов частных промышленников и казаков. Разбирал он и возникавшие между ними споры, а пошлину «с судных дел» (96 соболей) честно сдал в енисейскую казну. В июне 1633 г. Бекетов передал Ленский острожек прибывшему ему на смену сыну боярскому П. Ходыреву, и вернулся в Енисейск, имея на сдачу в казну 2471 соболя и 25 собольих шуб.

В 1635-1636 гг. Бекетов ставит Олекминский острог, совершает походы по Витиму, Большому Патому и «иным сторонным речкам» и возвращается почти с 20 сороками соболей. По установившейся, видимо, очередности весной 1638 г. он отправляется на годовую службу в Ленский острог на смену И. Галкину. Интересно отметить, что к этому времени Бекетов уже лишился чина сотника и числился просто енисейским сыном боярским. За отсутствием источников оценить данное изменение в служебной карьере Бекетова трудно. На Средней Лене Бекетов застал тревожную обстановку. Несколько местных тойонов от «государевой руки» отложились, нападали на русских людей и ясачных якутов. Более того, незадолго до прибытия Бекетова якуты «приступом приходили» под Ленский острог. Инициатором «шатости» являлся князец Нюриктейской волости Кириней, ушедший со своим родом с Лены на Алдан. Именно поэтому Галкин и Бекетов, объединив свои отряды, совершили поход на Киринея, захватив 500 коров и 300 кобыл.

В начале 1641 г. Бекетов подал в Сибирский приказ две челобитные. Из первой выясняется, что в Енисейске у Бекетова была жена, дети и «людишки» (т.е. холопы). В отсутствие землепроходца воеводы брали из его двора лошадей для выполнения подводной повинности, которые гибли на Илимском волоке. Петр Иванович просил избавить его двор от «волоковой возки», а также от постоя служилых людей, следовавших в Восточную Сибирь. В другой челобитной Бекетов сжато изложил все свои сибирские походы и просил о назначении его казачьим головой на место Б. Болкошина, который «стар и увечен, такой твоей государевой дальной службы служить не может». В Сибирском приказе составили подробную справку, подтвердившую правдивость челобитчика. Приказные дьяки оценили, что походы Бекетова принесли государству прибыль в 11 540 руб. Просьба Бекетова была удовлетворена, и 13 февраля он получил память о назначении его головой енисейских пеших казаков. Ранее его жалованье составляло 10 руб., 6 четей ржи и 4 чети овса. Новый оклад равнялся 20 руб., но вместо хлебного жалованья Бекетов должен был получить землю под пашню.

В 1637 г. Бекетов имел 18 десятин пашни и 15 перелога. Обрабатывали пашню, скорее всего, наемные крестьяне. Какую-то часть своих земель (видимо, полученных после 1641 г. в зачет хлебного жалованья) Бекетов продал крестьянам С. Костыльникову и П. Бурмакину. Сохранилась (в числе прочих) одна интересная коллективная Челобитная Москве, подписанная Бекетовым. В ней енисейские казаки просили отменить запрет на торговлю ясырем (т.е. холопами из аборигенных народов, захваченными или незаконно купленными служилыми людьми).

В 1648 г. Петр Бекетов вновь вернулся к чину сына боярского с понижением денежного жалованья до 10 руб. Судя по всему, в результате этого понижения Бекетов поехал в Москву, куда прибыл 1 января 1651 г. Администрация снова составила справку о службах Бекетова, признала справедливость его притязаний, и выдала «сукно английское доброе», назначила оклад в 20 руб. и 5 пуд. соли, «а за наше хлебное жалованье велено ему служить с пашни». Кроме Бекетова, оклад в 20 руб. в енисейском гарнизоне имел только достигший звания сына боярского Иван Галкин.

Должность головы Бекетову, однако, не вернули, и он отправился в Енисейск, где сидел уже новый воевода - Афанасий Филиппович Пашков.

В апреле 1652 г. Пашков информировал томского воеводу, что собирается послать в Забайкалье 100 человек. Во главе экспедиции, в задачи которой входила и разведка месторождений серебра, был поставлен Бекетов. Наряду с казаками в отряд вошли «охочие промышленные люди». Под началом Бекетова оказались пятидесятники Иван Максимов, Дружина Попов, Иван Котельников и Максим Уразов. Среди десятников специально отметим Ивана Герасимова сына Чебычакова. В начале июня 1652 г. Петр Бекетов выступил в свой последний поход.

Так как казаки достигли Братского острога только через два месяца, Бекетову стало ясно, что за лето дойти до конечной цели отряду не удастся, и он решил зазимовать на южном берегу Байкала. Однако еще из Братского острога он отправил 12 казаков во главе с И. Максимовым «налегке через Баргузинский острог на Иргень-озеро и на великую реку Шилку». С Максимовым шли уже бывавшие на Иргене Софонов и Чебычаков. Расчет Петра Ивановича был вполне понятен. Имея указание Пашкова идти на Селенге и Хилоку (в источниках XVII в. - река Килка), Бекетов не имел в отряде никого, кто бы знал этот водный маршрут. Максимов должен был через забайкальские степи выйти к озеру Иргень, где находились верховья Хилока, и по этой реке спуститься навстречу Бекетову.

Надо сказать, что этот шаг очень интересен именно с точки зрения характеристики Бекетова как организатора и путешественника. Он отправляет чёрт знает в какую даль часть своего отряда, намереваясь встретиться с ними на территории, о которой известны лишь отрывочные сведения и названия рек, населённой враждебными племенами - для подготовки дальнейшей части своего похода. Надо быть очень крепко уверенным в своих людях, чтобы поступать таким образом. Но вообще идея была очень хорошей, и, как показала практика, успешно реализовалась.

Основной отряд Бекетова, пройдя левый приток Ангары Осу, подвергся ночью нападению бурятов кочевавших «на край Байкал озера». Казаки с боем отошли, в то время как буряты «похвалялись» не пропустить служилых за Байкал. Хорошо зная кочевников, Бекетов понимал, что спускать им такой наглости просто нельзя. В ответ он отрядил отряд Котельникова, который напал на «станы» бурят, убил в бою 12 человек, захватил несколько пленных, а сами казаки «ис той посылки пришли все здоровы». Среди пленных обнаружилась жена верхоленского ясачного князца Торома (не вовремя приехавшая в гости), которую Бекетов вернул в Верхоленский острог.

Объединившись с партией Максимова, которая подготовила дощаники для подъёма всего отряда по Хилоку, Бекетов к середине октября поставил Иргенский острог, а 19 октября казаки на плотах начали спускаться по Ингоде. Бекетов, очевидно, рассчитывал до зимы добраться до устья Нерчи. Однако, проплыв по Ингоде около 10 верст, отряд был встречен ранним ледоставом реки. Здесь наскоро возвели зимовье с укреплениями, куда сложили часть запасов. В зимовье осталось 20 человек, еще 10 казаков под командой М. Уразова были отправлены к устью Нерчи, а с остальными Бекетов вернулся в Иргенский острог.

На Шилке Бекетов собирался возвести, в соответствии с приказом Пашкова, большой острог. Казаки даже посеяли на выбранном месте яровой хлеб. Однако возведение русских укреплений и зимний сбор ясака заставили тунгусские племена взяться за оружие. Русский отряд сел в осаду (видимо, в острожке, построенном Уразовым). Тунгусы отогнали лошадей и вытоптали хлеб. Среди казаков начался голод, поскольку рыбной ловлей тунгусы заниматься не давали. В противниках Бекетов узнал тех, кто еще недавно приносил ему ясак. Ни речных судов, ни лошадей у енисейцев не было. У них оказался единственный путь к отступлению - на плотах, вниз по Шилке на Амур.

На Амуре в это время самой серьезной русской силой являлось «войско» приказного человека Онуфрия Степанова, официального преемника Е.П. Хабарова. К нему амурское течение и принесло казаков Бекетова. К Степанову казаки Бекетова прибыли разными группами. В конце июня 1654 г. к Степанову присоединились 34 енисейца, а через несколько дней появился и сам Петр Бекетов, который всему казачьему войску «бил челом, чтоб ему жить на великой реке Амуре до государева указу». Потомственный сын боярский и бывший голова енисейского гарнизона подчинился Степанову, который еще недавно был только пушкарем с чином есаула. Е.Вершинин считает, что за этим и другими скупыми свидетельствами проглядывает характер Бекетова - человека уравновешенного и даже мягкого. Но стальной стержень этого характера вне сомнений.

Судьба Бекетова на Амуре известна лишь до определенного момента. Осенью 1654 г. войско Степанова, построило Кумарский острог. 13 марта 1655 г. острог был осажден 10-тысячным войском маньчжуров. Казаки выдержали многодневную бомбардировку острога, отбили все приступы и сами совершили вылазку. По окончанию осады Степанов составил послужной именной список казаков, которые «бились явственно». К отпискам Степанова присоединена и челобитная Бекетова. Её ещё подписали десятник Иван Герасимов Чебычаков и 14 рядовых казаков. В этом документе Бекетов кратко изложил причины ухода с Шилки и просил пожаловать за службу, проявленную при защите Кумарского острога. Данный документ, датируемый апрелем 1655 г., является пока что последним достоверным известием о Бекетове.

Мне представляется, - заканчивает биографический очерк Бекетова Вершинин, - что с Амура Бекетов уже не вернулся. В 1655-1658 гг. О. Степанов со своим войском буквально кочевал по Амуру. Казаки зимовали в наспех поставленных острогах и собирали ясак с разноэтничных племен, сильно страдавших от военных действий между русскими и маньчжурами. Угроза голода и маньчжурская опасность постоянно нависали над войском Степанова. Амурские народы, обозленные жестокостью Е.П. Хабарова, безжалостно истребляли небольшие отряды казаков, рискнувших действовать на свой страх и риск. Может быть, удача изменила старому землепроходцу в тот памятный день 30 июня 1658 г. Как встретил свой смертный час енисейский сын боярский П.И. Бекетов мы, скорее всего, уже никогда не узнаем...

В переписной книге Енисейского уезда 1669 г. среди продавцов земли названа вдова сына боярского Петра Бекетова. Возможно, после гибели мужа она уехала обратно за Урал, почему мы и не находим потомков Петра Ивановича в служилой среде Енисейска.

Анализируя деятельность Бекетова, обращаешь внимание, насколько этот человек всегда старался поступать согласно тогдашнего законодательства и в соответствии с правилами. Считал себя достойным чина - писал бумаги, ехал в Москву; считал себя несправедливо обиженным - поступал так же. Бекетова (мне лично) практически невозможно представить себе пытающим аманатов для собственного удовольствия (как поступал с ними якутский воевода Головнин); или «на погроме за саблей» уже объясаченных тунгусов (чем был грешен Галкин). Да, мог прихвастнуть - но какой же солдат не любит?

Солдат - я не зря употребил это слово - по характеру Пётр Бекетов был прямым предшественником военных регулярной армии. Дисциплинированным, аккуратным и не лишённым признаков гуманности. Да, выступал за захват рабов и торговлю ими в Сибири - ну что ж - дело житейское.

Поступил на государеву службу в 1624 году в стрелецкий полк . В 1627 году по его челобитной был направлен в Сибирь в Енисейский острог.

В 1628 году он был отправлен во главе отряда из 90 человек в поход с целью усмирения нижнеангарских тунгусов , напавших в 1627 году на отряд Максима Перфильева . Он имел указание воздействовать на туземцев не военными методами, а уговорами и «ласкою». Бекетов успешно справился с заданием. В низовьях Ангары он поставил Рыбинский острожек и вернулся в Енисейск с ясаком и аманатами .

Присоединение Якутии

В 1631 году Бекетов снова послан из Енисейска в далекий поход. На сей раз во главе тридцати казаков предстояло пройти до великой реки Лены и закрепиться на её берегах. Известный историк Сибири восемнадцатого века И. Фишер расценивал эту «командировку» как признание заслуг и способностей человека, достаточно много сделавшего для государства. Весной 1632 года отряд Бекетова уже был на Лене. Недалеко от впадения в неё реки Алдан бекетовские казаки срубили острог, названный позже Якутском . Будучи приказчиком в Якутском остроге, он отправлял экспедиции на Вилюй и Алдан, основал в 1632 году Жиганск , в 1636 году - Олёкминск .

Продвижение по службе

После того как на смену ему прибыл Иван Галкин , наш герой вернулся в Енисейск , откуда в 1640 году повез в Москву ясак на 11 тысяч рублей. В Москве Бекетов получил чин стрелецкого и казачьего головы. В 1641 году Петр Бекетов был пожалован головством в Енисейском остроге среди казаков .

Бурятский поход

В 1652 году, снова из Енисейска, П. И. Бекетов, «коего искусство и прилежание были уже известны», снова выступил в поход к забайкальским бурятам. Выйдя на устье Селенги Бекетов с товарищами заложил острог Усть-Прорва. После этого его отряд двинулся вверх по Селенге, поднялся вверх по Хилку до озера Иргень . У озера в 1653 году отряд основал Иргенский острог . Глубокой осенью, перевалив через Яблоновый хребет , его отряд из 53 человек спустился в долину р. Ингоды. Путь от Иргеня до Ингоды пройденный Бекетовым в дальнейшем стал частью Сибирского Тракта. Поскольку от мороза Ингода встала, то в районе нынешней Читы было заложено Ингодинское зимовьё . В ноябре 1654 года 10 казаков отряда Бекетова во главе с Максимом Урасовым достигли устья Нерчи-реки, где заложили Нелюдский острог (ныне Нерчинск). Была составлена «роспись» и «чертеж Иргеню озеру и иным озёрам на Килке-реке (р. Хилок), которая пала из Иргень-озера, и Селенге-реке, и иным рекам, которые пали в Витим -реку из Иргеня-озера и из иных озёр». В Шилкинском остроге Бекетов «со товарищи» пережили тяжёлую зиму, не только страдая от голода, но и сдерживая осаду взбунтовавшихся бурят. К весне 1655 года, наладив отношения с бурятами, отряд был вынужден оставить острог и, чтобы не погибнуть от голода, уйти на Амур.

Последние годы жизни

В 1660 году Бекетов из Енисейска отбыл на службу в Тобольск, где в 1661 году встретился с протопопом Аввакумом (с которым у Бекетова случился конфликт) и с Крижаничем .

Напишите отзыв о статье "Бекетов, Пётр Иванович"

Примечания

Ссылки

Литература

;
;
;
Русско-китайские отношения в XVII веке. Москва, 1969;
;
Изгачев В. Г. «Русский землепроходец Петр Иванович Бекетов»//Ученые записки. Чита, 1959;
Резун Д. Я. «Родословная сибирских фамилий». Новосибирск, 1993;

Отрывок, характеризующий Бекетов, Пётр Иванович

– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu"il n"y voit que du feu, et oubl celui qu"il devait faire faire sur l"ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C"est genial. Le prince d"Auersperg se pique d"honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c"est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n"est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С"est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n"est ni trahison, ni lachete, ni betise; c"est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c"est… c"est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина. Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c"est de l"heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.

Бекетов, Петр Иванович (? - 1658?) - русский землепроходец, сын боярский (дворянин), из тверских и дмитровских детей боярских. Служил в Енисейске с 1626. В 1627 назначен стрелецким сотником в Енисейский острог. Весной 1628 отправился в поход усмирять нижнеангарских тунгусов (эвенков). В низовьях Ангары отряд Бекетова построил Рыбинский острожек. Осенью 1628 Б. организовал сбор ясака с народов Приангарья. В 1630 «отдыхал» в Енисейске. В мае 1631 послан на реке Лена, к улусам бурятов-эхэритов, где построил «крепь». Потеряв крепость, Бекетов отошел к устью реки Тутуры, где поставил небольшой острог и получил ясак от тунгусов-налягиров. Летом 1632 объясачивал якутских тойонов средней Лены.

В сентябре 1632 отряд Бекетова построил первый в Якутии государев острог на правом берегу Лены. В результате 31 тойон-князец признал русскую власть. В июне 1633 Бекетов передал Ленский острожек сыну боярскому П. Ходыреву и отправился в Енисейск. В 1635-1636 он поставил Олекминский острог и совершил походы по рекам Витим, Большой Патом и «иным сторонным речкам». Весной 1638, лишившись чина сотника, отправлен на службу в Ленский острог приказчиком. Совершил поход на князьца Нюриктейской волости Киринея. В 1640 послан в Москву, где назначен казачьим головой (первым помощником воеводы) в Енисейск. В 1648 отставлен от должности.

В июне 1652 Бекетов выступил в поход до озера Иргень и реки Нерчи для разведки месторождений серебра. Зимой того же года его отряд прошел левый приток Ангары Осу. После нескольких стычек с бурятами переправился через Байкал и остановился на зимовку в устье реки Прорва. В июне 1653 отряд достиг устья Селенги. На Ангаре вновь подвергся нападению бурят. К месту назначения экспедиция подошла только в конце сентября 1653. К середине октября был поставлен Иргенский острог, и казаки на плотах начали спускаться по Ингоде. Из-за раннего ледостава Бекетов вернулся в Иргенский острог.

На реке Шилка Бекетов собирался возвести большой острог, но не успел из-за нападения отрядов тунгусов. Отступил вниз по Шилке на Амур, где в «войске» Онуфрия Степанова с 13 марта по 4 апреля 1655 «бился явственно» при защите осажденного маньчжурами Кумарского острога. Этим опровергается свидетельство протопопа Аввакума , будто Бекетов «умре горькою смертию зле» в своем дворе в Тобольске в начале марта 1655. Скорее всего, Бекетов погиб на Амуре в схватке с маньчжурами 30 июня 1658. Однако последние непроверенные сведения о Бекетове (Г. Ф. Миллер , И. Э. Фишер) относятся к 1660, когда он якобы через Якутск и Илимск вернулся в Енисейск. Традиция приписывает Бекетову открытие нерчинских месторождений серебра.

Т. А. Бахарева.

Российская историческая энциклопедия. Т. 2. М., 2015, с. 423.

Стрелецкий сотник и предок поэта А. А. Блока

Бекетов Пётр Иванович (1610-1656), землепроходец, из служилых людей. Родился ок. 1610. Его отец и некоторые родственники служили «по выбору» из Твери и Арзамаса. В Сибири появился в 1620/21. Начал службу в Тобольске (ок. 1624). В 1627 по личному челобитью Бекетова из Москвы пришёл приказ о его назначении стрелецким сотником, оклад которого составлял 12 руб. 25 алтын, 78 четей ржи, 4 чети овса в год. Против этого назначения выступили енисейские казаки, выдвинувшие свою кандидатуру - подьячего М. Перфильева. Однако победил Бекетов, который не уступал подьячему в грамотности, храбрости, энергичности и самостоятельности в суждениях и действиях. В дальнейшем в своих походах по Сибири он научился изъясняться на местных языках.

В 1627-1629 участвовал в походах енисейских служилых людей вверх по Ангаре до устья р. Уда. Заложил Рыбинский (1627) и Братский (1628) остроги. Осенью 1630 пришёл на Лену через Усть-Кутское зимовье; с 20 казаками поднялся по Лене до устья «реки Оны» (Апай?) и открыл более 500 км её верхнего течения, немного не дойдя до истоков. Привести «под государеву руку» местных бурят удалось не сразу; казаки, наскоро построив креп, выдержали трехдневную осаду. В этой «землице» для сбора ясака Бекетов оставил 9 казаков во главе с десятником А. Дубиной, а с остальными спустился до устья Куленги. Оттуда Бекетов сделал вылазку на запад, в степи Лено-Ангарского плато. На 5-й день встретил бурятские стойбища и потребовал именем «белого царя» ясак, но буряты не подчинились. Бекетов быстро сделал из леса засеку и засел в ней. Но к бурятам каждый час прибывала всё новая подмога. Наконец они окружили засеку со всех сторон, дожидаясь ночи, чтобы поджечь её. Бекетов обратил внимание на пасущихся возле юрт бурятских лошадей, сделал неожиданную вылазку, захватил лошадей и на них с отрядом целые сутки скакал обратно к верхней Лене; остановились они только против устья Тутуры, впадающей в Лену ниже Куленги, где жили дружелюбно относившиеся к русским эвенки. Там Бекетов заложил Тутурский острог. Из этого района казаки вернулись к устью Куты, где и перезимовали. Весной 1631 Бекетов с 30 казаками начал сплав по Лене, а вверх по р. Киренга «для прииску новых землиц» он направил Дубину с 7 казаками.

В кон. июня 1632 Бекетов направил «прибыли искать... до устья Ленского и до моря [Лаптевых]... в новые землицы» 9 казаков во главе с И. Падериным. В августе 1632 Бекетов послал вниз по Лене отряд енисейских казаков во главе с А. Архиповым. За полярным кругом, в районе «жиганских тунгусов» , они для сбора ясака поставили на левом беpeгy Лены Жиганское зимовье. Сам Бекетов вышел на среднюю Лену и обследовал юж. часть гигантской излучины реки. У вершины дуги осенью 1632 в очень неудобной местности он поставил Якутский острог, в половодье постоянно страдавший от наводнений, и через 10 лет его пришлось перенести на 15 км ниже, туда, где теперь стоит г. Якутск. Но зато этот район, наиболее выдвинутый к востоку, выбран был Бекетов исключительно удачно, и Якутский острог сразу же стал отправной базой для рус. поисковых походов не только на север, к Студеному морю, но и на восток, а позднее и на юг - к р. Шилкар (Амур) и к Теплому морю (Тихий океан). Весной 1633 др. казаки, посланные Бекетовым, пытались вместе с промышленниками пройти на судне по Вилюю, чтобы обложить ясаком эвенков на р. Марха, его сев. крупном притоке. Енисейцы хотели таким образом проникнуть в те «ленские землицы», на к-рые претендовали мангазейцы по праву первооткрывателей, но в устье Вилюя они встретились с мангазейским отрядом С. Корытова, к-рый захватил судно енисейцев, а их самих привлёк на свою сторону, обещав долю добычи. В янв. 1634 до 3 тыс. якутов осадили Якутский острог, где в то время собралось ок. 200 казаков, промышл. и торг. людей, привлечённых надеждами на богатую добычу. От осады якуты, непривычные к военным действиям, быстро отказались. Часть их ушла в отдалённые местности, оставшиеся продолжали оказывать сопротивление. В погоне за одними, в борьбе с другими русские обошли в разных направлениях бассейн средней Лены и ознакомились с ним. У впадения Олёкмы в Лену Б. поставил в 1635 Усть-Олёкминский острог и из него ходил «для ясачного сбору» по Олёкме и её гл. притоку - Чаре, а также по Большому Патому и Витиму и первый побывал у сев. и зап. окраин Патомского нагорья. В 1638 его назначили казачьим и стрелецким головой с окладом 20 руб. в год. Личное хозяйство Бекетова было довольно скромным: в 1637 он владел 18 дес. пашни и 15 дес. перелога, что было намного меньше владений некоторых детей боярских в том же Тобольске.

В 1641 приезжал с ясаком в Москву. Бекетов пользовался большим авторитетом не только в своей служилой среде, но и у правительства. Так, в 1647 он, будучи казачьим головою, по «государеву» указу арестовал и посадил на 3 дня в тюрьму енисейского воеводу Ф. Уварова за то, что тот говорил какие-то «непристойные слова» в своих отписках в Томск. В 1650 снова ездил в Москву с ясаком. Для установления власти русского царя в Забайкалье в июне 1652 по приказу енисейского воеводы А. Ф. Пашкова Бекетов во главе отряда из 300 чел. поднялся по Енисею и Ангаре к Братскому острогу. Оттуда к истокам р. Милок, притока Селенги, Бекетов послал передовую группу пятидесятника И. Максимова с проводником - казаком Я. Софоновым, уже побывавшим в Забайкалье летом 1651. Бекетов же, задержавшись в Братском остроге, вынужден был зимовать южнее устья Селенги, где заложил Усть-Прорвинский острог. Там казаки заготовили огромное количество рыбы.

В 1653 Б. отправился на оз. Иргень, где поставил Иргенский острог. Июнь 1653 ушёл на выяснение дороги на р. Хилок. 2 июля 1653 послал из нового «государева» зимовья казаков в улус царевича Лубсана сказать: «...иду яз с служилыми людьми по государеву указу на Иргень-озеро и на великую реку Вилку с добром, а не с войною и не з боем...», после чего стал подниматься по Хилку и вместе с отрядом Максимова, к-рый встретил в дороге, в первых числах октября прибыл к истокам реки. Здесь казаки срубили острог, и Максимов передал Бекетову собранный ясак и чертёж рр. Хилок, Селенга, Ингода и Шилка, составленный им во время зимовки, - по сути, 1-ю гидрографич. карту Забайкалья. Бекетов торопился проникнуть как можно дальше на восток. Невзирая на позднее время года, он перевалил Яблоновый хребет и на Ингоде построил плоты, но ранняя зима, обычная в этом крае, вынудила его отложить всё до следующего года и вернуться на Хилок.

В мае 1654, когда Ингода освободилась ото льда, он спустился по ней, вышел на Шилку и против устья р. Нерча поставил острог. Но обосноваться здесь казакам не удалось: эвенки сожгли засеянные хлеба, и отряду из-за нехватки продовольствия пришлось уходить. Бекетов спустился по Шилке до слияния с Ононом и первым из русских вышел из Забайкалья на Амур. Проследив верх. течение великой реки до впадения Зеи (900 км), он соединился с казаками десятника О. Степанова, назначенного вместо Хабарова «приказным человеком... новой Даурской земли». Человек независимого характера, Бекетов умел ради дела унять свою гордыню. Когда он с остатками своего отряда летом 1654 от «хлебной скудности и нужи… сошел» на Амур, то встал под начало Степанова, хотя чином был намного выше своего нового командира. Зимовал объединённый отряд (не более 500 чел.) в Кумарском остроге, поставленном Хабаровым примерно в 250 км выше устья Зеи, в устье прав. притока Амура р. Кумара (Хумархэ). В мар.-апр. 1655 10- тысячный отряд маньчжур окружил острог. Осада длилась до 15 апр.: после смелой вылазки русских неприятель ушёл. Объединённые силы русских в июне спустились к устью Амура, в землю гиляков, и срубили здесь ещё один острог, где остались на 2-ю зимовку. Б. же со своими казаками и собранным ясаком в августе двинулся вверх по Амуру и через Нерчинск прибыл в Енисейск. Он первый проследил весь Амур, от слияния Шилки и Аргуни до устья (2824 км) и обратно. По возвращении в Тобольск (нач. 1656) был назначен в «приставы» к дьяку Софийского собора И. Струне. «Жизнь Бекетова оборвалась довольно трагически.

Зимой 1656, простудившись в пути, больной, он возвращался из Енисейска в Тобольск. Здесь ждали неприятности. Его друг, бывший товарищ по походам, а ныне дьяк Судного приказа Софийского дома сибирского архиепископа Симеона, Иван Струна по доносу отбывавшего тогда ссылку в Тобольске небезызвестного протопопа Аввакума был арестован. Конечно, ни протопоп, ни Струна не были святыми людьми. Долгое время они жили в ладу не без пользы друг для друга. Но за месяц до приезда архиепископа Симеона из Москвы между ними из-за неподеленных утаенных денег началась вражда. Протопоп сумел войти в доверие к Симеону и обвинил далеко не бескорыстного, но простоватого Ивана Струну в различных “неистовых” грехах. Струну арестовали и отдали “за приставы” Бекетову, который должен был его сторожить. 4 марта 1656 г. в главном соборе Тобольска Иван Струна был предан анафеме - страшному по тем временам наказанию. Присутствовавший тут же в соборе Петр Бекетов не выдержал и стал открыто бранить протопопа и самого архиепископа, “матерно лаючи как собака”. Человек, не боявшийся ни пуль, ни стрел “иноземцев”, ни гнева воеводы… мог себе позволить такое. Поднялся шум. Испуганный протопоп спрятался, а взбешенный Бекетов покинул собор. И, как пишет тот же Аввакум, по дороге Петр “...взбесился, ко двору своему идучи, и умре горкою смертию зле”. По всей видимости, от сильного потрясения (да к тому же он уже был болен) с ним случился разрыв сердца. Обрадованный протопоп поспешил на место происшествия. Симеон приказал труп Бекетова, как “великого грешника”, отдать псам на улице, а всем тобольчанам запретил оплакивать Петра. Три дня собаки грызли труп, а Симеон и Аввакум “прилежно молились”, а затем “честно” погребли его останки». По мнению Ф. Павленкова, Бекетов - предок поэта А. А. Блока по материнской линии.

Владимир Богуславский

Материал из кн.: "Славянская энциклопедия. XVII век". М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.

Основатель городов сибирских

Бекетов Пётр Иванович (родился ок. 1600–1610 г. умер ок. 1656-1661) землепроходец, из служилых людей. Дата рождения точно не установлена. Ближайшие предки П.И. Бекетова принадлежали к слою провинциальных детей боярских.В 1641 г. сам Петр Бекетов в челобитной указывал: «А родители, государь, мои служат тебе... по Твери и по Арзамасу по дворовому и по выбору»

Пётр Бекетов поступил на службу Государеву в 1624 году в стрелецкий полк. В январе 1627 г. Бекетов лично подал в приказ Казанского дворца челобитную с просьбой о назначении его стрелецким сотником в Енисейский острог. В этом же году поверстан стрелецким сотником с денежным и хлебным жалованьем и отправлен в Енисейск.

В 1628–1629 участвовал в походах енисейских служилых людей вверх по Ангаре. Бекетов справился с заданием успешней, чем его предшественник Максим Перфильев, стал первым человеком, преодолевшим ангарские пороги. Здесь, на бурятской земле, Бекетов построил Рыбинский острог (1628). Здесь в первый раз с нескольких «братских» князцов был собран ясак. Позднее Петр Иванович вспоминал, что он «ходил ис Братцкого порогу по Тунгуске вверх и по Оке реке и по Ангаре реке и до усть Уды реки... и братцких людей под твою государеву высокую руку привел».

30 мая 1631 г. Бекетов во главе тридцати казаков отправился до великой реки Лены с заданием закрепиться на её берегах. Известный историк Сибири восемнадцатого века И.Фишер расценивал эту «командировку» как признание заслуг и способностей человека, достаточно много сделавшего для государства. Ленский поход продолжался 2 года и 3 месяца. Привести «под государеву руку» местных бурят удалось не сразу. В сентябре 1631 г. Бекетов, с отрядом в 20 казаков, двигался от Илимского волока вверх по Лене. Отряд направился к улусам бурятов-эхиритов. Однако бурятские князцы отказались платить ясак царю. Встретив сопротивление отряд успел построить «крепь» и на 3 дня сел в осаду. Отряд бурят во главе с князцами Бокоем и Борочеем используя военную хитрость проник в крепь. Бой продолжился рукопашной схваткой. Натиск казаков был стремительным. В бою погибли 2 тунгуса и был ранен один казак. Пользуясь замешательством противника, служилые люди захватив бурятских лошадей, добрались до устья реки Тутуры. Здесь Бекетов поставил Тутурский острог. Аборигены, услышав про острог, предпочли откочевать к Байкалу, но платившие им прежде дань тунгусы-налягиры «государские высокие руки устрашились» и принесли Бекетову ясак. Из этого района казаки вернулись к устью Куты, где и перезимовали.

В апреле 1632 г. Бекетов получил от нового енисейского воеводы Ж. В. Кондырева подкрепление из 14 казаков и указ идти вниз по Лене. В сентябре 1632 г. Бекетов построил первый в Якутии государев острог недалеко от впадения в Лену реки Алдан. Эта крепость сыграла непреходящую роль во всех дальнейших открытиях, стал для России окном на Дальний Восток и Аляску, в Японию и Китай (она расположена на правом берегу Лены, ниже современного Якутска на 70 км). Деятельность Петра Бекетова в Якутии на этом не заканчивается. Будучи «прикащиком» в Якутском остроге, он отправлял экспедиции на Вилюй и Алдан, основал в 1632 году Жиганск. В общей сложности в результате действий отряда Бекетова 31 тойон-князец признал русскую власть. В июне 1633 г. Бекетов передал Ленский острожек прибывшему ему на смену сыну боярскому П. Ходыреву, а 6 сентября был уже в Енисейске.

К 1635-1636 гг. относится новая служба Бекетова. В эти годы он ставит Олекминский острог, совершает походы по Витиму, Большому Патому и «иным сторонным речкам»

Весной 1638 г. он отправляется на годовую службу в Ленский острог на смену И. Галкину. Приказчиком в Ленском остроге Бекетов пробыл год.

В 1640 г. Бекетов был послан с енисейской соболиной казной на 11 тысяч рублей в Москву. Бекетов пользовался большим авторитетом не только в своей служилой среде, но и у правительства.13 февраля 1641 года, учтя все его прежние заслуги, Сибирский приказ «пожаловал головством» - назначил его головой енисейских пеших казаков.

В июле 1647 г. Бекетов получил присланную на его имя из Москвы грамоту с необычным предписанием. Ему указывалось посадить на 3 дня в тюрьму воеводу Федора Уварова, который провинился тем, что свои отписки к разрядным воеводам Томска писал «непристойной речью». Если верить донесению Бекетова, то он добросовестно выполнил этот указ.

В 1649-1650 гг. Бекетов был на годовой службе в Братском остроге.

В 1650 Петр Бекетов снова ездил в Москву с ясаком.

В 1652 году, снова из Енисейска, П. И. Бекетов, «коего искусство и прилежание были уже известны», опять выступил в поход к забайкальским бурятам. Для установления власти российского царя в Забайкалье в июне по приказу енисейского воеводы А. Ф. Пашкова Бекетов с отрядом пошёл на «Иргень-озеро и на великую реку Шилку». Отряд Бекетова насчитывал около 130-140 человек. Несмотря на то, что казаки шли «спешно добре», Братского острога они достигли только через 2 месяца. Бекетову стало ясно, что за лето дойти до конечной цели отряду не удастся, и он решил зазимовать на южном берегу Байкала у устья Селенги, где заложил Усть-Прорвинский острог. Однако еще из Братского острога он отправил 12 казаков во главе с И. Максимовым налегке через Баргузинский острог на Иргень-озеро и Шилку. Максимов должен был через забайкальские степи выйти к озеру Иргень, где находились верховья Хилока, и по этой реке спуститься навстречу Бекетову.

11 июня 1653 г. Бекетов выступил из зимовья на Прорве. К месту назначения экспедиция подошла только в конце сентября 1653 г. У озера отряд основал Иргенский острог. Глубокой осенью, перевалив через Яблоновый хребет, его отряд из 53 человек спустился в долину р. Ингоды. Путь от Иргеня до Ингоды пройденный Бекетовым в дальнейшем стал частью Сибирского Тракта.К середине октября был поставлен Иргенский острог, а 19 октября казаки на плотах начали спускаться по Ингоде. Бекетов, очевидно, рассчитывал до зимы добраться до устья Нерчи. Однако, проплыв по Ингоде около 10 верст, отряд был встречен ранним ледоставом реки. Здесь в устье Рушмалея наскоро возвели Ингодинское зимовьё с укреплениями, куда сложили часть запасов. В зимовье осталось 20 человек, еще 10 казаков в ноябре 1654 года во главе с Макимом Уразовым достигли устья Нерчи-реки, где заложили Нелюдский острог на правом берегу Шилки. С остальными казаками Бекетов вернулся в Иргенский острог.О строительстве «малого острожка», Уразов доложил Бекетову. Последний изложил это в отписке Пашкову, заверив воеводу, что весной 1654 г. он поставит на выбранном Уразовым месте большой острог.

В эту зиму была составлена «роспись» и «чертеж иргеню озеру и иным озёрам на Килке-реке (р. Хилок), которая пала из Иргень-озера, и Селенге-реке, и иным рекам, которые пали в Витим-реку из Иргеня-озера и из иных озёр». В мае Бекетов был уже на Шилке, где собирался возвести, в соответствии с приказом Пашкова, большой острог. Казаки даже посеяли на выбранном месте яровой хлеб. Однако возведение русских укреплений и зимний сбор ясака заставили тунгусские племена взяться за оружие. Казаки так и не успели построить острог, когда «приехали изгоном войной многие тунгуские люди». Русский отряд сел в осаду (видимо, в острожке, построенном Уразовым). Тунгусы отогнали лошадей и вытоптали хлеб. Среди казаков начался голод, поскольку рыбной ловлей тунгусы заниматься не давали. Ни речных судов, ни лошадей у енисейцев не было. У них оказался единственный путь к отступлению – на плотах, вниз по Шилке на Амур.

На Амуре в это время самой серьезной русской силой являлось «войско» приказного человека Онуфрия Степанова, официального преемника Е.П. Хабарова

В конце июня 1654 г. к Степанову присоединились 34 енисейца, а через несколько дней появился и сам Петр Бекетов, который всему казачьему войску «бил челом, чтоб ему жить на великой реке Амуре до государева указу». Всех «бекетовцев» (63 человека) приняли в сборное амурское войско.

Человек независимого характера, Бекетов умел ради дела унять свою гордыню. Когда он с остатками своего отряда летом 1654 от «хлебной скудности и нужи… сошел» на Амур, то встал под начало Степанова, хотя чином был намного выше своего нового командира. Осенью 1654 г. войско Степанова, в котором насчитывалось чуть более 500 человек, построило Кумарский острог (при впадении в Амур р. Хумархэ). 13 марта 1655 г. острог был осажден 10-тысячным войском маньчжуров. Казаки выдержали многодневную бомбардировку острога, отбили все приступы и сами совершили вылазку. Потерпев неудачу, маньчжурское войско 3 апреля ушло от острога. Сразу после этого Степанов составил послужной именной список казаков, которые «бились явственно». Бекетов от имени енисейских служилых людей составил челобитную и присоединил к отпискам Степанова. В этом документе Бекетов кратко изложил причины ухода с Шилки и просил пожаловать за службу, проявленную при защите Кумарского острога. Смысл челобитной ясен – довести до сведения официальных властей тот факт, что он со своими людьми продолжает находиться на государевой службе. Данный документ, датируемый апрелем 1655 г., является пока что последним достоверным известием о Бекетове.

С этого момента данные разных авторов о жизни атамана расходятся. В столице Сибири - г.Тобольске с Бекетовым встречался ссыльный протопоп Аввакум, отправленный туда в 1656 году. В своей книге «Житие протопопа Аввакума...» он пишет, что, будучи в Енисейске, П.Бекетов вступил в конфликт с «огнепальным» протопопом с целью защитить от анафемы своего подопечного, после чего «...из церкви пошед умре горькою смерти зле...».

И.Э.Фишер называет гораздо более позднюю дату, когда П.И.Бекетов был ещё жив. По его данным, после скитаний по Амуру, в 1660 году Бекетов возвратился в Енисейск через Якутск и «привёз с собою немало соболей, которые ему служили защитою к отвращению наказания, коего за оставление острога опасался».

Там же, в Тобольске, с Бекетовым встречался и Юрий Крыжанич, серб, католический священник, сосланный в Сибирь в 1661 году. «Я лично видел того, кто первый воздвиг крепость на берегах Лены», -- написал он. 1661 год -- это самое позднее упоминание имени Бекетова в исторической литературе.

Если позволить себе предположить, что ни один из наших «информаторов» не ошибается и не лжёт, то выходит, что конфликт Бекетова с Аввакумом, которого вернули из ссылки в Москву в 1661 году, произошел в самом конце «сибирской эпопеи» последнего, а Юрий Крыжанич видел Бекетова незадолго до его смерти. Все данные сходятся, и получается, что в 1660 году Бекетов из Енисейска отбыл на службу в Тобольск, где в 1661 году и встретился и с Аввакумом, и с Крыжаничем. Таким образом, можно считать хотя бы приблизительно установленной дату смерти человека, так много сделавшего для закрепления Российского государства на его восточных рубежах.

Неизвестна, к сожалению, дата рождения основателя многих городов Сибирских. Но если предположить, что в 1628 году ему было не менее тридцати лет (никто не поставил бы неопытного юнца во главе серьезной экспедиции), то в 1661 году он был уже стариком, так что смерть от потрясения, вызванного серьезным конфликтом, не кажется удивительной.

Однако, возможно, что с Амура Бекетов уже не вернулся. Рассказ Аввакума о смерти в Тобольске именно землепроходца Бекетова возможно признать недостоверным.

Петр Бекетов

Петр Бекетов (родился ок. 1600 г. умер ок. 1661) основатель городов сибирских Пётр Бекетов поступил на службу Государеву в 1624 году в стрелецкий полк. В Сибирь был направлен в 1627 году. В 1628 году он был отправлен енисейским воеводой к забайкальским бурятам, чтобы обложить их ясаком. Бекетов справился с заданием успешней, чем его предшественник Максим Перфильев, собрал богатый ясак да к тому же стал первым человеком, преодолевшим ангарские пороги. Здесь, на бурятской земле, Бекетов построил Рыбинский острог. В 1631 году Бекетов снова послан из Енисейска в далекий поход. На сей раз во главе тридцати казаков предстояло пройти до великой реки Лены и закрепиться на её берегах. Известный историк Сибири восемнадцатого века И.Фишер расценивал эту командировку как признание заслуг и способностей человека, достаточно много сделавшего для государства. Весной 1632 года отряд Бекетова уже был на Лене. Недалеко от впадения в неё реки Алдан бекетовские казаки срубили небольшую крепость. Этот острог сыграл непреходящую роль во всех дальнейших открытиях, стал для России окном на Дальний Восток и Аляску, в Японию и Китай. Деятельность Петра Бекетова в Якутии на этом не заканчивается. Будучи прикащиком в Якутском остроге, он отправлял экспедиции на Вилюй и Алдан, основал в 1632 году Жиганск, в 1636 году Олекминск. После того как на смену ему прибыл И.Галкин, наш герой вернулся в Енисейск, откуда в 1640 году повез в Москву ясак на 11 тысяч рублей. В Москве Бекетов получил чин стрелецкого и казачьего головы. В 1641 году Петр Бекетов был пожалован в боярские сыны. В 1652 году, снова из Енисейска, П.И.Бекетов, коего искусство и прилежание были уже известны, опять выступил в поход к забайкальским бурятам. Выйдя на устье Селенги Бекетов со товарищи заложил острог Усть-Прорва. После этого его отряд двинулся вверх по Селенге, поднялся вверх по Хилку до озера Иргень. У озера в 1653 году отряд основал Иргенский острог. Глубокой осенью, перевалив через Яблоновый хребет, его отряд из 53 человек спустился в долину р. Ингоды. Путь от Иргеня до Ингоды пройденный Бекетовым в дальнейшем стал частью Сибирского Тракта. Поскольку от мороза ингода встала, то в районе нынешней Читы было заложено Ингодинское Зимовьё. В ноябре 1654 года 10 казаков отряда Бекетова во главе с Макимом Урасовым достигли устья Нерчи-реки, где заложили Нелюдский острог (ныне Нерчинск). Была составлена роспись и чертеж иргеню озеру и иным озёрам на Килке-реке (р. Хилок), которая пала из Иргень-озера, и Селенге-реке, и иным рекам, которые пали в Витим-реку из Иргеня-озера и из иных озёр.

В Шилкинском остроге Бекетов со товарищи пережили тяжелую зиму, не только страдая от голода, но и сдерживая осаду взбунтовавшихся бурят. К весне 1655 гда, наладив отношения с бурятами, отряд был вынужден оставить острог и, чтобы не погибнуть от голода, уйти на Амур. С этого момента данные разных авторов о жизни атамана расходятся. В столице Сибири г.Тобольске с Бекетовым встречался ссыльный протопоп Аввакум, отправленный туда в 1656 году. В своей книге Житие протопопа Аввакума... он пишет, что, будучи в Енисейске, П.Бекетов вступил в конфликт с огнепальным протопопом с целью защитить от анафемы своего подопечного, после чего...из церкви пошед умре горькою смерти зле... . И.Э.Фишер называет гораздо более позднюю дату, когда П.И.Бекетов был ещё жив. По его данным, после скитаний по Амуру, в 1660 году Бекетов возвратился в Енисейск через Якутск и привёз с собою немало соболей, которые ему служили защитою к отвращению наказания, коего за оставление острога опасался. Там же, в Тобольске, с Бекетовым встречался и Юрий Крыжанич, серб, католический священник, сосланный в Сибирь в 1661 году. Я лично видел того, кто первый воздвиг крепость на берегах Лены, -- написал он. 1661 год -- это самое позднее упоминание имени Бекетова в исторической литературе. Если позволить себе предположить, что ни один из наших информаторов не ошибается и не лжёт, то выходит, что конфликт Бекетова с Аввакумом, которого вернули из ссылки в Москву в 1661 году, произошел в самом конце сибирской эпопеи последнего, а Юрий Крыжанич видел Бекетова незадолго до его смерти. Все данные сходятся, и получается, что в 1660 году Бекетов из Енисейска отбыл на службу в Тобольск, где в 1661 году и встретился и с Аввакумом, и с Крыжаничем. Таким образом, можно считать хотя бы приблизительно установленной дату смерти человека, так много сделавшего для закрепления Российского государства на его восточных рубежах. Неизвестна, к сожалению, дата рождения основателя Читы.. Но если предположить, что в 1628 году ему было не менее тридцати лет (никто не поставил бы неопытного юнца во главе серьезной экспедиции), то в 1661 году он был уже стариком, так что смерть от потрясения, вызванного серьезным конфликтом, не кажется удивительной. О том, что Петр Иванович Бекетов был человеком выдающимся, имеются свидетельства многих авторов. П. Словцов пишет о нем: Служака со рвением. Г. Миллер отмечает дипломатические и полководческие таланты сотника. Даже протопоп Аввакум, человек крайне строгий в оценках людей, называет его лутчим сыном боярским, а о конфликте с ним пишет: Ещё душе моей горе есть... .

И.Фишер, один из первых историков Сибири, вообще не стеснялся в восторженных оценках личности и деятельности Петра Бекетова. И вправду, сколько дипломатического таланта, военной хитрости, достойной Одиссея, человеческого мужества проявил он за долгий срок служения России! И сколько силы духа нужно было иметь ему, человеку семнадцатого века, старику, чтобы остановить анафему из уст огнепального протопопа в главном храме Тобольска анафему в адрес человека, которого Бекетову было поручено всего-навсего охранять! В Москве стоит памятник Юрию Долгорукому, в Петербурге Петру I, во Львове князю Даниле Романовичу, в Киеве Кию, Щеку и Хориву... Большинство российских и европейских городов чтят память своих основателей или, если таковые неизвестны, первых правителей. В Чите даже где-то на задворках, у черта на куличках, нет памятника, бюста или хотя бы мемориальной доски основателю города. Не заслужил? Особая благодарность за предоставленную информацию Букину Андрею. Желаем успехов его проекту Старая Чита

Основатель городов сибирских (родился ок. 1600–1610 г. умер ок. 1656-1661)
землепроходец, из служилых людей. Дата рождения точно не установлена. Ближайшие предки П.И. Бекетова принадлежали к слою провинциальных детей боярских.В 1641 г. сам Петр Бекетов в челобитной указывал: «А родители, государь, мои служат тебе… по Твери и по Арзамасу по дворовому и по выбору»

В 1628–1629 участвовал в походах енисейских служилых людей вверх по Ангаре. Бекетов справился с заданием успешней, чем его предшественник Максим Перфильев, стал первым человеком, преодолевшим ангарские пороги. Здесь, на бурятской земле, Бекетов построил Рыбинский острог (1628). Здесь в первый раз с нескольких «братских» князцов был собран ясак. Позднее Петр Иванович вспоминал, что он «ходил ис Братцкого порогу по Тунгуске вверх и по Оке реке и по Ангаре реке и до усть Уды реки… и братцких людей под твою государеву высокую руку привел».

В апреле 1632 г. Бекетов получил от нового енисейского воеводы Ж. В. Кондырева подкрепление из 14 казаков и указ идти вниз по Лене. В сентябре 1632 г. Бекетов построил первый в Якутии государев острог недалеко от впадения в Лену реки Алдан. Эта крепость сыграла непреходящую роль во всех дальнейших открытиях, стал для России окном на Дальний Восток и Аляску, в Японию и Китай (она расположена на правом берегу Лены, ниже современного Якутска на 70 км). Деятельность Петра Бекетова в Якутии на этом не заканчивается. Будучи «прикащиком» в Якутском остроге, он отправлял экспедиции на Вилюй и Алдан , основал в 1632 году Жиганск. В общей сложности в результате действий отряда Бекетова 31 тойон-князец признал русскую власть. В июне 1633 г. Бекетов передал Ленский острожек прибывшему ему на смену сыну боярскому П. Ходыреву, а 6 сентября был уже в Енисейске.

Памятник Бекетову в Харькове

февраля 1641 года, учтя все его прежние заслуги, Сибирский приказ «пожаловал головством» - назначил его головой енисейских пеших казаков.

В 1649-1650 гг. Бекетов был на годовой службе в Братском остроге.

В 1650 Петр Бекетов снова ездил в Москву с ясаком.

Памятник Петру Бекетову в Якутске

С этого момента данные разных авторов о жизни атамана расходятся. В столице Сибири - г.Тобольске с Бекетовым встречался ссыльный протопоп Аввакум, отправленный туда в 1656 году. В своей книге «Житие протопопа Аввакума...» он пишет, что, будучи в Енисейске, П.Бекетов вступил в конфликт с «огнепальным» протопопом с целью защитить от анафемы своего подопечного, после чего «… из церкви пошед умре горькою смерти зле...».

Там же, в Тобольске, с Бекетовым встречался и Юрий Крыжанич, серб, католический священник, сосланный в Сибирь в 1661 году. «Я лично видел того, кто первый воздвиг крепость на берегах Лены», - написал он. 1661 год - это самое позднее упоминание имени Бекетова в исторической литературе.

Однако, возможно, что с Амура Бекетов уже не вернулся. Рассказ Аввакума о смерти в Тобольске именно землепроходца Бекетова возможно признать недостоверным.
В переписной книге Енисейского уезда 1669 г. среди продавцов земли названа вдова сына боярского Петра Бекетова. Возможно, после гибели мужа она уехала обратно за Урал, почему мы и не находим потомков Петра Ивановича в служилой среде Енисейска.

Вершинин Е.В. «Землепроходец Петр Иванович Бекетов»